Иисус, не знавший Христа

Все синоптические упоминания об Иосифе, отце Иисуса — однозначно вставки (Мф) или не аутентичны (Лк). Таким образом, ранние тексты вообще не упоминают его отца и достоверной семейной жизни. Мифическое посещение Иисусом — ребенком Иерусалима у Луки написано в духе Младенческих Евангелий, и совершенно не заслуживает доверия. Аналогично, путешествие Иисуса с матерью в Кану или общение с братьями явно вставлены Иоанном для удобства изложения.

Когда Иисусу говорят, что его мать и братья хотят встретиться с ним, он утверждает, что его настоящая семья — ученики и последователи. Характерно, он вообще отказывается встретиться с матерью. Необходимо понимать абсолютную невозможность такого шага в рамках традиционного иудаизма, придающего огромное значение уважению к матери.

Это можно объяснить известной нам традицией. Ессены не вступали в брак сами, но принимали детей и воспитывали их в общине. Если предположить, что Мария имела нескольких детей, но жила без мужа (была вдовой, разведенной или вообще не была замужем), то она могла отдать одного из детей ессенам. Тогда Иисус вполне обоснованно именно их считал своей семьей.

Иисус начал проповедовать уже в зрелом возрасте — едва ли ранее 29 лет. Он не был назореем, поскольку употреблял вино, общался с грешниками и т. п. Соответственно, он должен был быть женат. Но нет никаких упоминаний о его собственной семье, даже намека на нее.

Подобный факт был практически невозможен в тогдашней культуре. Если добавить вероятное отсутствие семей еще и у учеников, объяснение может быть только одно: они были безбрачными ессенами.

Практически нереально, что Иисус и ученики были женаты, и бросили свои семьи. Во-первых, они обязаны были их поддерживать (ведь женщины тогда не работали), иначе те бы просто умерли от голода. Во-вторых, в Евангелиях нет и намека на их семьи.

Несколько особняком стоит Петр. Эпизод с исцелением его тещи предполагает наличие у него семьи. Но, во-первых, эпизод исцеления сам по себе сомнителен. Во-вторых, евангелисты очень не любили Петра, и понятно, что именно ему приписано самое омерзительное (для ессена) поведение. В-третьих, прислуживала за столом не жена Петра, а его теща. Что практически невозможно, если у Петра была жена. Можно предположить, что евангелист решил обругать Петра, но придумывать наличие у него жены счел чрезмерным, и ограничился таким намеком.

Павел в 1Кор9:5 утверждает, что, по крайней мере, некоторые апостолы женаты. Но информированность Павла об апостолах более чем сомнительна. Во-вторых, Павел мог привести такое доказательство только в целях воспитания аудитории, безотносительно к его истинности (известно, что Павел отнюдь не всегда был правдив). В-третьих, Павел описывает довольно поздний период, когда лидеры секты уже могли позволить себе отклониться от целибата ессенов.

В древности, по-видимому, руководителями групп становились по генеалогическому признаку. Естественно ожидать, что и церковью (по меньшей мере, в Иудее) должны были руководить потомки Иисуса. Однако это не так, за возможным исключением Иакова Праведного. Причем, если бы у Иакова не было детей, лидерами секты могли бы стать потомки братьев Иисуса. Ессены же, в силу своей практики принятия в общину, не могли придавать особого значения семейным узам и генеалогической преемственности.

Конечно, это не единственное объяснение. Отсутствие наследственной иерархии можно объяснить вымышленностью образа Иисуса. У образа, понятно, нет наследников.

Я бы не считал серьезным объяснением непривлекательность секты для потомков Иисуса. Положение лидера секты, в любом случае, обеспечивало определенное благосостояние и власть. Деян1:14 описывает, что братья Иисуса не работали, а "пребывали в молении" в Иерусалиме. Если верить Деяниям, то секта была для них привлекательной, и нельзя объяснить потерю власти родственниками Иисуса.

Преемственность христиан от ессенов позволяет объяснить и хронологический казус. В традиционном изложении, зарождение христианства представляет собой классический пример развития фанатиками идей своего лидера. Но обычно такие процессы быстротечны. Они развиваются (если не затухают) в течение нескольких десятков лет, находят кульминацию в массовых волнениях, приходят к власти и, после пика фанатизма, обрастают собственной бюрократией. Именно такую последовательность мы видим в образовании церкви. С одним принципиальным отличием: этот процесс длился не десятки лет, а от двухсот (становление христианства в качестве сравнительно популярной религии) до трехсот (Никейский собор) лет.

Современная социология, насколько мне известно, не знает примеров фанатического движения продолжительностью в два-три века. За этот период энтузиазм угасает, и движение умирает. Это и понятно — харизматическая фигура основателя тускнеет, обрастает подражателями, выходит из моды, теряет свежесть и актуальность.