Иисус неизвестный

Это сказал Бог Моисею «из пламенеющего огня» — Купины Неопалимой (Исх. 3, 1 — 15). Имя Сына в лоне Отца, святое святых, неизреченное, — те же два слова: «Я есмь», ani hu,[857]

Сколько раз слышали они из уст рабби Иешуа, когда Он учил народ в храме, эти два слова, как будто самых простых, обыкновенных, но в Его устах, может быть, самых необычайных, неимоверных, невозможных, нечеловеческих из всех человеческих слов: «Я есмь — ani hu».

Если не уверуете, что это Я — Я есмь, то умрете во грехах ваших. (Ио. 8, 24.)

Когда вознесете (на крест) Сына человеческого, тогда узнаете, что это Я — Я есмь. (Ио. 8, 28.)

Прежде чем был Авраам, Я есмь.

…Взяли каменья, чтобы кинуть в Него; но Иисус скрылся… пройдя посреди них. (Ио. 8, 58–59.)

Так бы и теперь, если бы хотел, мог скрыться, пройдя посреди них — сквозь них, как дух сквозь тело. И то, что мог бы это сделать и не сделал, было для них, может быть, страшнее всего.

XXVII

Очень вероятно, что была такая минута, секунда, миг, почти геометрическая точка времени, когда, видя этого идущего к ним человека с тихим лицом, с тихими словами:

«Это Я», —

они отступили назад (Ио. 18,16) —

отшатнулись, попятились вдруг в нечеловеческом ужасе, — Иуда, должно быть, первый: только теперь понял он, как страшно верен был знак: «Кого я поцелую, Тот и есть». Только теперь узнал он то, что хотел и не мог узнать до конца, — что это Он.

Если бы миг продлился, точка протянулась бы в линию, то они испытали бы нечто подобное тому, что хотел испытать Филипп:

Господи! покажи нам Отца, и довольно для нас (Ио. 14, 8),

и что испытал Моисей, услышав глас Божий из пламенеющего огня в Неопалимой Купине, когда «закрыл лицо свое, потому что боялся увидеть Бога» (Исх. 3, 6). И произошло бы в действительности то, что могло произойти только в мистерии:

отступили назад и пали на землю (Ио. 18, 6), —

неимоверным видением, как громом пораженные: в «немощном», «бесславном»,[858] презренном людьми — торжествующий Царь, —

Rex tremendae majestatis,

Царь ужасного величия, —

Тот, Кто явится в последний день мира, когда люди скажут горам и камням:

падите и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца. (Откр. 6, 16–17)

Но миг не продлился, точка не протянулась в линию, и все исчезло: было, как бы не было. Схвачен, связан, осужден, избит, поруган, осмеян, оплеван, распят. Но, может быть, где-то в душе их осталась для них самих почти невидимая, почти геометрическая точка ужаса, как бы молнийного ожога неизгладимый знак — незаглушимый вопрос:

«Не был ли это Он?»

XXVIII

И если бы мы все, маленькие и большие, сегодняшние и завтрашние, отчасти и совсем Иуды Предатели, были там, в Гефсимании, и видели Его, идущего к нам, с тихим лицом, с тихим словом: «Это Я», то, может быть, упали бы и мы к Его ногам, как громом пораженные, и узнали бы, наконец, что это Он.

8. СУД КАИАФЫ

I

Сердце паука сладкою дрожью дрожит от первого жужжания пойманной мухи: так дрожало сердце первосвященника Анны в Гефсиманскую ночь в загородном доме его, Ханейоте, на горе Елеонской. Вслушиваясь в мертвую тишину, вглядываясь в медленно, в часовой склянке текущий песок, ожидал он условленного часа — конца третьей стражи ночи. Медленно сыплется, желтой струйкой льется песок в склянке часов из верхнего шарика в нижний; все пустеет верхний, нижний — все наполняется; когда же верхний совсем опустеет, перевернуть склянку, и опять желтая струйка польется.

Смотрят ветхие, вечные глаза, как сыплется вечный песок.

Кружится, кружится ветер, на ходу своем. Чтό было, тό и будет… и нет ничего нового под солнцем Нечто бывает, о чем говорят. «Смотри, вот новое» Но и это было в веках. (Еккл. 1,6 — 10.)

Знает мудрый Ганан, что в эту ночь будет новое, чего никогда, от начала мира, не было и до конца не будет и что это сделает он, Ганан. Мир спасет, и этого никто никогда не узнает? Нет, узнают когда-нибудь все, отчего и кем спасен мир, и поклонятся Ганану, и скажут: «Слава Ганану, первосвященнику Божию, величайшему из сынов человеческих! Он исполнил Закон: „Имени Божия хулитель да умрет; да побьет его камнями народ“». — «Если восстанет среди тебя, Израиль, пророк и явит пред тобою чудо и знамение… и скажет: „Пойдем вслед богов иных, которых ты не знаешь, и будем им поклоняться“, то не слушай, Израиль, пророка сего… и да не пощадит его око твое; не жалей его и не покрывай его, но убей».

Это сделает Ганан: убьет Беззаконника, Обманщика, Обольстителя, mesith, рабби Иешуа. Блажен ты, Израиль! Кто подобен тебе, народ, хранимый Господом? Кто блаженнее всех в Израиле? Мудрый Ганан.

II