Иисус. Жизнеописание

Иисус отвечал ему: «…если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?» (Ин. 18: 20–23). Анна решил связать Иисуса и отослать его со стражей к Каиафе с теми доказательствами, что смог наскрести. Им с Каиафой нужны были уважаемые иудеи, которые могли бы свидетельствовать, будто Иисус провозглашал Себя Спасителем, Царем Израилевым, Сыном Божьим – дабы, как говорит Матфей, они могли предать Его смерти (26: 59). Они нашли «много» тех, кто готов был лжесвидетельствовать, но не таких, как им хотелось бы. Иисус никак не отвечал им, и Каиафа воззвал к Нему: «…что же ничего не отвечаешь? чту они против Тебя свидетельствуют?» Но Иисус безмолвствовал. И первосвященник сказал Ему: «…заклинаю Тебя Богом живым, скажи, Ты ли Христос, Сын Божий?» Иисус говорит ему: «…ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных» (Мф. 26: 62–64).

Ответ довольно загадочный, и вовсе не тот, что хотел бы услыхать Каиафа. Это не было признанием, которое возмутило бы правоверных иудеев или убедило бы римлян в том, что Иисус – опасный заговорщик и бунтарь. Но Каиафа решил: этого должно хватить. Он объявил, будто Иисус богохульствует, и, якобы в порыве гнева праведного, разорвал на себе одежды. Согласно иудейским законам, существовало только два повода рвать на себе одежду: смерть и богохульство. В последнем случае рвали и верхнюю, и исподнюю одежды. Но первосвященник носил особый двойной нагрудник, порвать который было несложно, а особой ценности нагрудник не представлял. Закон предписывал тридцать девять правил, которые гласили: в случае богохульства дыра должна быть размером с кулак, и должна обнажаться грудь, и такую дыру никогда не следует заштопывать. Поэтому Каиафа разорвал обе части своего нагрудника, дабы явить оголенную грудь. Даже эта сцена с раздиранием одежды полна фальши и притворства. Каиафа остервенело рвет на себе одеяние и говорит: «на что еще нам свидетелей? вот, теперь вы слышали богохульство Его!» (Мф. 26: 65; Мк. 14: 63).

Присутствующие подхватывают: «Повинен смерти» (Мф. 26: 66). Потом, по словам Матфея, «они плевали Ему в лице и заушали Его; другие же ударяли Его по ланитам и говорили: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя?» (Мф. 26: 67–68). Когда же наступило утро, они повели Иисуса к римскому наместнику, правителю Понтию Пилату. По словам Луки (23: 1), «поднялось все множество их», и пришли они во дворец, и кричали, что Иисус «развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем», и «возмущает народ» (Лк. 23: 2–5). Пилат с отвращением наблюдал эту сцену. У него были собственные сведения о деятельности Иисуса, и он знал: все обвинения лживы. Пилат уже несколько лет занимал должность префекта, и его порядком раздражало религиозное неистовство евреев, с которым он уже дважды сталкивался прежде. Когда он, желая выслужиться перед своим римским начальством, внес в Иерусалим изображения Цезаря на древках знамен, священники негодовали. Еврейский историк Иосиф Флавий писал: огромная толпа религиозных фанатиков досаждала Пилату, требуя убрать изображения; Пилат поневоле приказал своим воинам разогнать толпу. А потом ему снова пришлось применять вооруженную силу – когда священники подняли толпы иудеев, протестуя против решения тратить деньги храма на строительство тридцатипятимильного акведука – чтобы провести воду в Иерусалим. Многие евреи погибли при стычке. В самом Риме жило множество евреев, занимавших высокое положение в империи, поэтому священники легко могли подать свои жалобы прямо императору. И действительно, спустя шесть лет подобные же столкновения между легионерами Пилата и шествием верующих – на сей раз самарян – послужили причиной жалоб в Рим, приведших к отставке Пилата («Иудейские древности», кн. 18, гл. 4, § 1–2).

Пилат был недоволен тем, что Каиафа привел к нему во дворец большую, гомонящую, взбудораженную толпу. Полное достоинства молчание Иисуса произвело впечатление на Пилата. Когда шум и крики утихли, Пилат спросил Иисуса: «Ты Царь Иудейский?» Иисус ответил: «ты говоришь» (Лк. 23: 3). Пилат обратился к Каиафе и сказал: «Я не нахожу никакой вины в Этом Человеке» (Лк. 23: 4). Имелось в виду, что Иисус не сделал ничего не дозволенного римскими властями. Толпа снова возроптала. Когда Пилат услышал о Галилее, то постарался снять с себя ответственность и передать узника человеку, правившему Галилеей – то есть Ироду Антипе. Он приказал отвести Иисуса к Ироду, обитавшему в другом крыле огромного дворца, построенного когда-то Иродом Великим.