Так, в «ограбленном» 301-м гап, имевшем на вооружении 35 203-мм гаубиц Б-4 (еще одна находилась на заводском ремонте), из остававшихся у него 97 тракторов СТЗ-3, полученных из народного хозяйства в 1939 г. перед польской кампанией, 22 трактора по разнарядке отправили в 155-ю сд. При выдвижении полка в район Снов для доформирования из-за нехватки исправных тракторов в лагере под охраной оставили и замаскировали три гаубицы, а также 19 неисправных тракторов СТЗ (им требовался капитальный ремонт), 8 прицепов, 94 автомашины различных типов и часть имущества [635]. Транспорт полка сумел поднять только 895 выстрелов. Остальные 3718 снарядов, хранившиеся на складах в Барановичах (на два полка), при оставлении города пришлось взорвать [636]. Развертывание на базе этого полка с объявлением мобилизации полка второй очереди было сорвано. Аналогичное положение сложилось и в Дубно, где дислоцировался 330-й (номер требует уточнения) гап БМ РГК. В случае мобилизации на его базе должен был формироваться такой же артполк второй очереди, для которого были поставлены 24 203-мм гаубицы, но тракторов для него не прислали. По свидетельству начальника артиллерии КОВО генерал-полковника Н.Д. Яковлева, 22 июня этот гаубичный артполк был в числе первых подвергнут бомбардировке с воздуха. Никакого второочередного полка на его базе создано не было [637]. 27 июня Гальдеру доложили о захвате больших складов в Дубно. Немцам там досталось большое количество жидкого топлива и бензина, 42 210-мм мортиры (калибр 203-мм гаубиц, видимо, определили на глазок), 65 пулеметов, 95 грузовых автомашин, 215 танков, 50 противотанковых пушек, 18 артиллерийских батарей[119] [638].
Не лучше обстояло дело с обеспечением войск боеприпасами. Общее количество имеющихся боеприпасов на первый взгляд было весьма внушительным. В пересчете на стандартные 16,5-тонные вагоны их было накоплено 88 тысяч. В это число входили 64,2 тыс. вагонов, 5,5 тыс. вагонов мин и 18,3 тыс. вагонов боеприпасов к стрелковому оружию и ручных гранат. Но из-за систематического невыполнения промышленностью планов текущих заказов накопленные к началу войны запасы артиллерийских и минометных выстрелов намного не соответствовали исчисленной потребности в них. Так, по действовавшим тогда нормам имевшихся в середине мая боеприпасов должно было хватить: снарядов мелких калибров — на три недели, средних и тяжелых калибров — на месяц, мин — на полмесяца. Выстрелов для зенитных орудий имелось: 37-мм — на 5 дней, 76-мм — на полтора месяца, 85-мм — на 11 дней [640]. Эти сроки были явно недостаточными для завершения мобилизации промышленности и ее перехода на массовый выпуск боеприпасов, в полной мере удовлетворявший громадные потребности военного времени.
Предусмотренные мобпланом объемы производства боеприпасов не были обеспечены соответствующими ресурсами. В частности, для них не хватало основного компонента — пороха. Пороховое производство являлось едва ли не самым узким местом в мобилизационном плане. Суммарная расчетная производственная мощность заводов, выпускавших самый массовый пироксилиновый порох, составляла 160,5 тыс. т в год. В то же время по плану его было необходимо иметь 236 тыс. т, или почти в полтора раза больше [641]. К тому же большинство советских пороховых заводов размещались на западе страны и подвергались опасности выхода из строя в случае вражеского наступления или ударов с воздуха.
Однако самым большим недостатком советской артиллерии, как, впрочем, и других родов войск, была слабая профессиональная подготовка личного состава, в том числе ком-начсостава. Об этом свидетельствует приказ № 059 наркома обороны Тимошенко от 14 февраля 1941 г.: