Их было девять…

Андрей Павлов, Денис Попов и братья Сухаревы шпатлевали стены в другом крыле, отойдя от нас на довольно приличное расстояние. Мне оставалось работать в паре либо с Юрой, либо с Олей. Но я предложил трудиться втроём, так как кому-то из нас пары не хватало, а шпатлевать стены в одиночку не совсем удобно. Да и как-то скучно. Юрка, улыбнувшись, согласился. Оля, молча, кивнула головой, дав понять, что она тоже не против моего предложения. Спустя некоторое время, мне понадобилась Олина помощь, так как Юрка практически по уши был в шпатлёвке, – ему не хватило перчаток. Девушка выглядела более чистой и опрятной, поэтому я, сам того не замечая, обратился, наконец, к ней со своей просьбой. – Оль, ты не могла бы принести мне ведро под мусор и длинную палку, чтобы размешать шпатлёвку? – по-доброму обратился я к ней, и только теперь осознал, что первым заговорил с девушкой после ссоры.

– Да, конечно, – так же спокойно ответила она, после чего у меня словно спала гора с плеч. – А где палку можно найти?

– Скорее всего, возле свалки, во дворе школы. Там много всяких ненужных досок валялось, – отозвался я. Оля слегка улыбнулась и пошла выполнять моё поручение. Я посмотрел ей вслед и подумал, что, наверное, она осознала свою неправоту и сама уже жалеет о том, что завязала с утра этот никому не нужный разговор.

– Какие-то вы оба тихие сегодня. Поругались что ли? – вдруг, спросил у меня Юрка, копошившийся рядом в шпатлёвке.

– Немного. Уже, кажется, всё в порядке, – добродушно ответил я, надеясь, что не ошибаюсь. Спустя несколько минут, я чётко услышал какой-то грохот и крик со стороны двора. Машинально подскочил, даже не отряхиваясь от серой массы на своих руках и одежде, и изо всех сил бросился спасать Олю.

– Оля! Оля! Что случилось?! – закричал я, увидев, как девушка, согнувшись, стонет от боли и пытается вытащить ногу из кучи наваленных друг на дружку досок.

– Не знаю…, нога… Больно. Кажется, я ее проткнула, – выдавила Оля, и я с тревогой заметил, как из ее глаз разом хлынул целый солёный поток.

– Подожди, не двигайся. Сейчас, – пробубнил я, стараясь докопаться до злополучной доски, на которой стояла ее нога. Обнаружив, наконец, именно ту доску, я заметил, что длинный гвоздь более чем наполовину вошёл в ее ступню.

– Оль, потерпи…, потерпи, – успокаивал я, боясь даже посмотреть ей в лицо, которое корчилось от боли и страданий. Нужно вытащить ногу. Гвоздь забит в доску, – значит, по-другому никак. – Миш, мне больно, я не могу! – хныкала девушка, не в состоянии оказать себе помощь. – Закрой глаза и потерпи. Скоро всё закончится. Доверься мне, – уговаривал я, надеясь, что Оля меня послушает. Я быстро посмотрел на нее и, заметив, как девушка зажмурилась, моментально дёрнул ее ногу вверх, освобождая ее от гвоздя, вошедшего в стопу. Оля вскрикнула и еле удержалась на одной ноге, чтобы не рухнуть на меня. Я схватил ее на руки и громко позвал кого-нибудь из ребят на помощь. Первыми, как ни странно, прибежали Лена с Пашкой. Лица их были встревожены и, кажется, они, действительно, испугались не на шутку.

– Оля! Что с тобой? Где болит?! – запричитала Ленка, суетливо бегая вокруг Оли и пытаясь выудить из нее хоть какое-то слово.

– Она ногу проткнула. Гвоздь почти полностью вошёл в ступню, – ответил я за нее, понимая, что пострадавшей сейчас не до переговоров. Ленка испуганно выпучила на меня глаза, готовая, кажется, вот-вот расплакаться. Пашка в оцепенении, видимо, от растерянности, стоял и, молча, переводил взгляд с меня на Олю.

– Я не знаю, что делать! Её срочно нужно к врачу! Боюсь, что гвоздь попался ржавый…, – переживал я и прокручивал в голове сотни вариантов.

– До «большого» посёлка отсюда далеко, и расписание автобуса мы не знаем», – рассуждала Лена, стараясь тоже нам чем-то помочь. В этот момент подбежали все остальные ребята и по цепочке стали передавать друг другу новости о состоянии Оли и ее травме.

– Миш! Я знаю! Надо, чтобы кто-нибудь сходил к этой женщине, ну, помнишь, с которой мы «Ильиничну» искали? – вдруг, подсказала Маринка.

– Да, это мысль! – поддержал Иван, – заодно можно уточнить и расписание автобуса, который довезёт до «большого» посёлка. А вдруг, и с машиной повезёт, кто-то будет ехать по пути. Оглядев всех ребят с ног до головы и поняв, что абсолютно все, кроме аккуратненькой Ленки, вымазаны в шпатлёвке и краске, я засомневался, кому стоит отправляться за помощью. Сам я побоялся бы оставить Олю без своего присутствия. Мне важно было знать то, в каком она состоянии находится каждую минуту.