Их было девять…

Вскоре мы приблизились к зданию школы, и я, поинтересовавшись самочувствием больной, бережно отнёс ее в машину, почти уложив на заднее сидение. Потом уселся рядом с водителем и, махнув ребятам рукой, попросил его ехать быстрее. Отзывчивый дедушка и, правда, старался разогнаться, но, видимо, боялся слишком скорой езды. Несмотря на это, спустя двадцать минут, мы оказались уже возле больницы. Здание выглядело слегка мрачноватым и устаревшим. Хотя это меня не удивило, так как я привык видеть в этом посёлке полуразваленные крыши и покосившиеся стены. Дом был деревянным и выкрашен в серо-зелёный цвет.

Я аккуратно помог Оле выбраться из машины и на руках доставил ее до входа в больницу. Вскоре к нам подошёл врач, уточнил, что произошло, и, внимательно выслушав меня, опять удалился. Это был мужчина, лет сорока пяти, крепкого телосложения, со слегка поредевшими на макушке волосами. В целом, он показался мне довольно солидным и компетентным. Не знаю, может, потому, что мужчина, или, что выглядел умным, в очках и с залысиной на голове. Через пару минут он вернулся в сопровождении медсестры, примерно того же возраста, что и сам. Они усадили Олю в коляску и, попросив меня подождать, увезли ее в один из кабинетов, который находился в конце коридора. Я повиновался, присел на скамейку и почувствовал, как по телу пробежала мелкая дрожь.

– Девушку нужно пролечить курсом антибиотиков, так как рана глубокая и, похоже, что гвоздь попался ржавый. Нужно исключить вероятность заражения и хорошенько понаблюдать за ней, за аппетитом, за температурой. Поэтому спокойно отправляйтесь по своим делам. Мы за ней присмотрим, – складно проговорил врач, с залысиной, важно поправив очки, словно произнося давно заученный текст. Я слегка растерялся, то ли от того, что всё, вроде бы, обошлось, то ли от того, что начал осознавать наступившую разлуку с Олей.

– А, когда ее можно будет навестить? – уточнил я, внимательно посмотрев на врача. – Завтра, после двенадцати часов. Сможете пройти прямо в палату. Только переоденьтесь, – сухо ответил он, обведя меня взглядом с ног до головы. Я поблагодарил доктора и нехотя поплёлся к выходу, всё еще не понимая, что несколько дней мне придётся прожить без Оли. Седой дед ждал меня на том же самом месте, где мы остановились.

– Ну, как там, порядок? – почавкав, спросил он и посмотрел, наконец, на меня. И только в этот момент я заметил, что у водителя один глаз немного косит. Вот, поэтому мне постоянно казалось, что он смотрит куда-то в сторону!

– Сказали, что продержат несколько дней, так как гвоздь попался ржавый, поэтому надо проколоть антибиотики. А так, вроде, всё благополучно. Я даже не знаю, как мне Вас благодарить! Если бы не Вы, долго нам пришлось бы добираться до больницы. – Не стоит! Я поступил как нормальный советский гражданин. Скажи, вот, разве бы ты оставил человека в такой беде, если бы у тебя была возможность ему помочь? – спросил, вдруг, дед, сверля меня своим блуждающим взглядом.

– Нет, конечно, я бы обязательно помог! – честно признался я, и водитель одарил меня еле заметной, но довольной улыбкой. Потом он протянул мне руку и крепко пожал мою, видимо, давая понять, что разделяет мою точку зрения. Да, это и так было понятно, раз он не проехал мимо и без вопросов согласился отвезти нас с Олей в больницу.