Их было семеро (Солдаты удачи - 1)

Минут через десять стальная дверь открылась и в зале появились еще три действующих лица. Одного мы уже знали, это был напарник рыжего водилы. На плече у него висел "узи", а впереди себя он аккуратно спускал по пандусу инвалидную коляску, в которой сидел совершенно лысый мужик лет шестидесяти. Он был в цветастой рубашке с расстегнутым воротом и короткими рукавами, обнажавшими жилистые, в синих наколках руки. Наколки просвечивали и сквозь седые волосы на груди. Ноги были укрыты клетчатым пледом. С ним было все ясно: пахан.

А вот третий, который вошел вслед за ними и прикрыл за собой дверь, был птицей совсем другого полета. Лет сорока, в аккуратном светло-коричневом костюме, с правильным невыразительным лицом и быстрым взглядом. В толпе на него и внимания не обратишь, но тут, среди этой уголовной братии, он выглядел белой вороной. "Контора". Это было на нем прямо написано. Майор или даже подполковник. Впрочем, вряд ли подполковник, слишком подобран, в форме, подполковники редко такими бывают. Его-то как сюда занесло?

У все троих физиономии были такими, словно бы перед тем, как войти сюда, они крепко пересобачились. И как бы в продолжение этой ругани напарник рыжего показал на нас:

-- Вот, только четверо!

Лысый и Майор (так я про себя его окрестил) посмотрели на нас, как будто хотели в этом убедиться. И убедились: да, четверо. Майор извлек из кармана пиджака небольшой фотоаппарат "Никон" и раза три щелкнул нас, сверкнув вспышкой.

-- Завтра снова, выходит, ехать? -- недовольно спросил лысый. -- Так не договаривались. Двойная работа.

-- Уладим! -- раздраженно бросил ему Майор, сделал еще пару снимков и сунул аппарат в карман.

Старшой автоматчиков подошел к коляске и протянул лысому наши документы и деньги. У каждого из нас было по пятьсот баксов мелкими купюрами на карманные расходы. Трубач прихватил из своего гонорара пачечку новеньких стольников -- он хотел купить хороший саксофон взамен старого. А еще двадцать штук -- на серьезные траты, которые по ходу дела могли понадобиться, -- были переведены на мое имя в ларнакский "Парадиз-банк", я мог их получить по предъявлении паспорта.

Деньги лысый оставил у себя, а документы передал Майору. Тот внимательно просмотрел наши паспорта. Куда внимательней, чем кипрские пограничники.

-- Иван Георгиевич Перегудов... Что ж, Иван Георгиевич, давайте поговорим, -- обратился он к Доку, предположив в нем старшего, из чего я с чувством глубокого удовлетворения заключил, что даже если он о нас что-то и знает, то знает далеко не все.

-- Я -- врач команды, -- ответил Док. -- А капитан у нас -- он, Сергей Пастухов.

-- Команды? -- переспросил Майор. -- Ах да, вы же спортсмены. Как вы, Сергей Пастухов, насчет того, чтобы откровенно поговорить?

-- При них? -- кивнул я на лысого пахана и его шайку.

-- Вы правы, пожалуй, -- согласился Майор и обернулся к лысому: -Извините, пан. Эта информация вам ни к чему. Не возражаете, если я побеседую с нашими гостями тет-а-тет?

Пан. В лысом не было ничего польского. Значит, кличка.

-- Валяйте. Меньше знаешь -- лучше спишь. А если что?

-- Вы же будете рядом.

Пан нажал какую-то кнопку на ручке коляски и откатился в другой конец гаража. За ним последовали и его кадры. Четверо с "узи" слегка расслабились, но все еще были настороже и не спускали с нас глаз.

-- Так лучше, да? -- спросил Майор. -- Итак, кто вы? Но прежде: где еще двое?

-- В милиции, -- ответил я, а сам тем временем соображал. Знает, что спортсмены. Знает, что должно быть шестеро. Знает про "Эр-вояж" и "Три оливы". Знает, когда мы должны были прилететь. Что он еще знает?

-- Что они делают в милиции? -- удивился Майор.

-- Что делают в милиции люди? Или работают, или сидят. Наши сидят.

-- Почему?

-- За что, -- поправил я. -- Немного поддали, ввязались в драку с какими-то неграми. Их и забрали.

Понятия не имею, откуда мне на язык вывернулись эти негры. Но вывернулись очень кстати, такие детали сообщают достоверность любой туфтяре.

-- Не с неграми, -- вмешался в наш разговор Артист. -- С арабами.

-- С какими арабами? -- подключился Муха. -- С татарами!

-- Иди ты с татарами! -- возразил Артист. -- Тренер сказал: с черными. Разве татары черные?

-- А какие? Желтые?

-- Белые. Даже рыжие бывают.

-- Татары -- рыжие?! -- презрительно переспросил Муха. -- Где ты таких видел?!

-- А что? И видел! -- стоял на своем Артист. -- Даже грузины и чечены бывают рыжие!

-- Во дает! У него уже и чечены рыжие!

-- Кончайте, -- прервал их перепалку Док, резонно опасаясь, что их ненароком занесет в воспоминания о чеченской войне. -- Неважно, с кем они подрались. Важно, что их забрали.

-- Неплохо, -- оценил Майор. -- Синхронно работаете. И что же -- некому было выручить?

-- Поздно узнали, -- объяснил я. -- Перед самым отлетом. Выручат, конечно.

-- Кто?

-- Ну, кто? Тренер. Или кто-нибудь из Национального фонда спорта.

-- Мы договаривались быть откровенными, -- напомнил Майор.

-- Разве? -- удивился я. -- Так, может, вы и начнете?

-- Я знаю о вас все.

-- Да ну?

-- Или почти все.

-- Есть разница.