Их было трое (сборник)

таясь, ответил Знаур.— Мистер принял на службу.

— Иди и прислуживай мистеру, а здесь моя поло-

вина... Впрочем, постой!

Вероника Спиридоновна достала из прикрытой ков-

ром ниши маленькую корзину с конфетами в блестящих

обертках.

— Вот, бери,—улыбаясь подала она корзину.—Бу-

дешь выполнять мои поручения.

— Слушаюсь,— госпожа,— учтиво поклонился Знаур.

С этого момента он превратился в слугу двух поло-

вин— гостей и хозяйки.

Вскоре Знаур стал невольным свидетелем многих

событий керакозовского дома. Изредка он разговаривал

с дедушкой Габо. Думал о друзьях. «Где они, Костя и

Ахметка. Может быть, еще во Владикавказе? Вот бы

теперь, втроем, пробраться ночью в спальню к мистеру,

связать его и сказать: «Давай сюда, паук заморский,

клад, который ты выкопал в наших горах». И притащить

его, связанного, вместе с кладом, к главному красному

комиссару...»

Дедушка Габо хороший человек, но на все вопросы

отвечает одно и то же: «Пока ничего нельзя предприни-

мать. Надо смотреть в оба — и все. Жаль, что не уда-

лось подменить ящик. А теперь — поздно...» До сих пор

Габо хранит в своей комнате под койкой второй метал-

лический ящик, извлеченный Знауром из ямы, для чего —

не говорит. Только предупреждает, с заморскими гостя-

ми нужно обходиться осмотрительно, иначе могут быть

какие-то «дипломатические осложнения». Что это та-

кое — неизвестно. Скорей всего, дедушка просто боится,

старый стал для джигитских дел...

И еще досадовал Знаур: как жаль, что ничего не

удалось узнать о кладе! А все из-за этого курда Мех-

тихаиа...

8 Их было трос

113

В ту тревожную ночь мальчику пришлось потратить

не меньше трех часов, чтобы добраться в темень до

сторожевой башни, выкопать пустой ящик, положенный

туда мистером Стрэнклом, и вернуться в лагерь. Потом

дедушка вырезал возле палатки несколько квадратных

кусков дерна, положил их в ящик, замкнул его на тугие

пружинистые запоры и сказал: «Постарайся заменить...»

Знаур сначала без ящика подполз к задней полотняной

стене, и уже хотел приподнять ее, как перед ним появи-

лась рябая физиономия Мехти. «Ходы отсюда, малень-

кая воришка. Кушать хочешь, минэ проси, палатка гос-

подин не лезь — ухо резать буду», — не сказал, а про-

шипел курд.

...Из комнаты хозяйки послышался мелодичный зво-

нок и резкое: «Кто там, эй..!» Знаур оглянулся. Горнич-

ной поблизости не было. Поправил курат, пошел в ма-

лую гостиную.

Хозяйка вынесла из своего будуара блестящую шка-

тулку из красного дерева, на которой лежал маленький

запечатанный конверт.

— Казачок? Ну что ж, пойди во флигель — там за

садом — и отнеси это моему кузену.

— Ираклию Спиридоновичу?

— Да нет же, Всеволоду Сергеевичу. Вот ключ от

шкатулки. Не оброни, смотри. На тебе... — и Вероника

Спиридоновна протянула Знауру гривенник царской

чеканки.

Флигель прятался далеко за садом, который почти

граничил с Александровским проспектом. Сад был ого-

рожен каменной стеной в два человеческих роста. До-

рожка к флигелю тянулась мимо теннисной площадки,

устроенной здесь с приездом миссии. Знаур остановился,

увидев ясные отпечатки туристских ботинок мистера

Стрэнкла. Он их хорошо запомнил еще на горной тропе.

С площадки слышались голоса, а через несколько

шагов Знаур увидел говоривших: Стрэнкла и какую-то

девушку с золотистыми волосами, падающими на плечи.

Пригнувшийся край белой войлочной шляпы скрывал ее

лицо.

— Совсем как в оазисе дядюшки Уэйна, не правда

ли, Билл? — сказала девушка.

Стрэнкл улыбался, вытирая лоб большим тонким

платком.

114

— Не хватает только фонтанов и иранских танцов-

щиц... Кстати, о танцовщицах. Говорят, что молодая

хозяйка дома когда-то исполняла на столе танец с факе-

лами индийского племени «Киу-киу». Вы еще не позна-

комились с ней?

— Нет. Но теперь горю желанием, — смеясь добави-

ла девушка.

Знаур пошел дальше незамеченный. За густыми кус-

тами сирени остановился.

Ключ... Мгновение — и шкатулка открыта. Знаур

впился в предмет, лежавший на бархатном дне шкатул-

ки: новенький браунинг, рядом, в специальном углубле-

нии, запасная обойма. «Ого!—чуть не воскликнул Зна-

ур. — Кто же этот Всеволод Сергеевич?..»

...Он лежал на старой кушетке во второй комнате

флигеля. Почти со всех сторон кушетку загораживали

объемистые книжные шкафы — здесь была старая

библиотека Керакозовых. Ночной гость читал какую-то

книгу — один глаз закрывала черная креповая повязка.

Темная густая борода, черный поношенный костюм с

чужого плеча. На маленьком столике стояла раскупорен-

ная бутылка коньяка, в блюдце — кружочки лимона.

Гость вопросительно взглянул на вошедшего.

— Ты кто?

— Принес письмо от госпожи и вот этот штука, —

ответил Знаур, нарочито коверкая русские слова.

— Поставь на стол.

Одноглазый быстро прочитал записку, что-то про-

говорил почти про себя. Потом бросил повели-

тельно:

— Ключ!

— Вот, пожалуйста...

Приоткрыв шкатулку, одноглазый быстро захлопнул

ее, как будто увидел там змею?

— Передай благодарность госпоже. Ты кто, джи-

гит, — ирон, дигор, кудар?..

— Осетин, — уклончиво ответил Знаур.

— Как зовут тебя, голубчик? — спросил одноглазый,

улыбнувшись одним только ртом.

Знаур назвался.

— Служи хорошо своей хозяйке. Получишь от меня