Их было трое (сборник)

кими сидениями, а иногда и автомобили. Особняк Кера-

козова представлял собой клуб «золотой молодежи»

Владикавказа — праздноболтающихся отпрысков мест-

ной знати. Душой общества была сестра Ираклия Спи-

ридоновича, Вероника Керакозова.

Теперь особняк безмолвствовал. На окнах появились

тяжелые темно-малиновые.шторы. Расписные, в восточ-

ном стиле, керамические полы покрылись мягкими ков-

рами.

Здесь разместилась благотворительная миссия меж-

дународной организации Красного Креста и Красного

Полумесяца. В состав миссии входили представители

великих держав, недавно установивших дипломатические

отношения с молодой Советской республикой. Неболь-

шой белый флаг с красным крестом и полумесяцем, скло-

нившийся у главного и единственного подъезда с улицы,

свидетельствовал о добрых намерениях иностранных

гостей. Но увешанный до зубов оружием курд Мехти в

высоченной косматой папахе, стоявший под этим флагом,

всем своим видом утверждал обратное. На этом посту

курда сменяли чеченец Закир и осетин Угалук — люди

специально подобранные из расформированного горского

полка царской охраны, как нейтральные, по просьбе

главы миссии.

Размещение гостей в доме Керакозова, состав охраны

и обслуживающего персонала — обусловлено специаль-

110

ным распоряжением Терского ревкома. Гости пользова-

лись привилегиями дипломатического представительства.

В миссии существовал так называемый консульский от-

дел, занимавшийся переучетом иностранных поданных.

В ревкоме решили, что самым подходящим распоря-

дителем в доме может быть не кто иной, как сам хозя-

ин дома, Керакозов, к тому же владеющий английским

языком.

Всякий, кто переступал порог керакозовского особня-

ка, сразу переносился в недалекое прошлое. Все напоми-

нало о былом довольстве. Только в необычной тишине

чувствовался траур по какой-то невозвратимой утрате.

— Кажется, что входишь в гробницу египетского

фараона,—сказала хозяйка Вероника Спиридоновна,

открывая дверь малой гостиной. Она прошлась по залу,

села за рояль, взяла аккорд. Посмотрела в круглое

зеркало, стоявшее на подставке для нот: тонкое выхо-

ленное, чуть тронутое морщинками лицо, синеватые ве-

ки... Захлопнув рояль, позвонила в колокольчик. В

дверях тотчас появилась служанка Дуняша — пухлая,

заспанная женщина в белом переднике с кружевами.

— Что изволите, госпожа?

— Вернулся ли Ираклий?

— Все приехали — и хромой старик Габошка, и Бог-

дан Богданыч, и турка Мехтихан, и проклятый чечен.

Да еще мальчишку какого-то дорогой подобрали...

— Что еще за мальчишка?

— Молодой мистер взяли его к себе. Старый мистер

были очень недовольные, но молодой мистер уговорили

их и велели этому осетину-мальчишке идти на кухню,

а когда его приоденут поаккуратней, будет он сполнять

работу на посылках, казачком.

— Что еще?

— Приходил утром Ибрай Сайфутдинов,— тихо

ответила Дуняша.

— Приходил? Кто звал?.. О ком ты говоришь?—зло

выкрикивала Вероника Спиридоновна.

— Часовой его не впустил, хотя он вашим женихом

представился. Уходи, говорит, пьяная морда...

— Очень хорошо,— облегченно вздохнула хозяйка.—

Гнать всех вон, кроме...

— Они уже приехали, госпожа,—робко перебила

Дуняша.

///

Кто «они»?

— Их благородие, Всеволод Сергеевич.

На лице Вероники Спиридоновны появились красные

пятна, она закусила нижнюю губу.

— Что же ты сразу не сказала? Где он?

— Во флигеле, спят. Бороду отпустили. Сразу и не

узнаете своего любезного...

— Гости заметили его? Боже, что.за времена, в своем

доме всех боишься...

Хозяйка прошлась по залу, нервно заломив тонкие

кисти рук.

— Старый мистер до сих пор еще в спальне, и никого

не принимают.

— А что молодой?

— Играют в тунис.

— В теннис, дура. С кем?

— С молодой миссой Матреной.

Тонко подведенные брови Вероники Спиридоновны

удивленно поднялись.

— Что еще за «мисса Матрена»?

— Иностранная госпожа. Такая красавица, что глаз

не оторвешь. Ах, какая красавица! Конечно, не такая,

как вы, но все же выдающая.

— Откуда она взялась?

— С почтой надысь приехала, с охраной. Ее так

чудно зовут, что и не выговоришь. Она мне и сказала:

«Зови меня, Дуня, Матреной». Чудно.

— Она по-русски говорит?

— Без запиночки! Только слова растягивает, этак с

важностью. А сама — красавица. Только ноги тонкова-

тые, и сухонькая, как пигалица, а личиком— ангел не-

бесный.

— Не мели языком. Что еще?

— Записочка вам, госпожа,— засуетилась Дуняша.

— Что же ты молчишь, идол африканский!

Вероника Спиридоновна поспешно развернула белый

треугольник, пробежала глазами по строкам: «Вероника!

Именем всего святого — устрой мне аудиенцию у мис-

тера С. От этого будет зависеть многое. Я пришел с «то-

го» света. Был обезоружен. Чудом остался жив.

Пришли мне какой-нибудь «цивильный» костюм по-

проще. Ираклию пока не говори обо мне. Хотя он и брат

твой, но болтун ужасный. Приходи. Жду. В.»

т

Распорядившись о костюме, хозяйка отпустила Ду-

няшу и снова села за рояль. Взяла несколько аккордов,

задумалась. Снова прочитала записку, позвонила. Через

некоторое время в гостиную вошел мальчик в длинном

синем курате. Большие темные глаза его с интересом

уставились на хозяйку.

— Ты кто такой?— последовал вопрос.

— Казачок, который называется...—невнятно и пу-