Их было трое (сборник)

Не выдержали натиска конницы, частей мехкорпуса

и немецкие войска. Многие подразделения сдались в

плен.

Так пал важный опорный пункт вражеской обороны

на юго-западе Украины.

Еще слышались выстрелы за северной окраиной го-

рода (гитлеровцы в беспорядке отходили на север), ког-

да к Плиеву подъехал комдив Тутаринов. Он коротко

отрапортовал:

— Захвачено 26 танков, 44 орудия, 500 вагонов с во-

енным и награбленным имуществом, 16 эшелонов под

парами, 460 автомобилей... Пленных — до тысячи. Один

эшелон — с нашими людьми, которых собирались отпра-

вить в Германию.

— Хорошо, быстро подсчитали...— ответил командую-

щий.— Всюду выставьте караулы. Вышлите свежий полк

для преследования противника — к станции Кучурган и

дальше — на Страсбург."

— Слушаюсь.

Подъехал начальник политотдела Кошелев. Он тоже

обратился к Исса Александровичу:

— Что будем делать с эшелоном раненых немецких

солдат и офицеров?

— Можно было бы дать им «зеленую улицу», пусть

едут в Германию,— ответил Плиев.— Но пути разруше*

267

ны артиллерией. Отправим эшелон в наш тыл. Советским

врачам придется лечить их.

Стоявший рядом черноусый донской казак с удивле-

нием посмотрел на генерала. «Лечить немцев,? Стран-

но...» — говорил его взгляд. Командующий понял казака

и сказал:

— Бросать раненого — последнее дело.

— Так это ж враги! — смело возразил казак.

— Вперед надо смотреть, казак...—уже думая о чем-'

то другом, бросил Плиев.

На узле связи все было в порядке.

Расхаживали наши патрульные.

Толя Прошунин сбросил с себя немецкую «спецовку»

и вошел внутрь бункера.

Телеграфист нервничал, вопросительно поглядывал

на переводчика Коробкина.

По-прежнему лента кричала: «К-Ю» вызывает к пря-

мому проводу фон Розенштрумфа». А в эти минуты ге-

нерал фон Розенштрумф где-то петлял на автомобиле по

глухим дорогам в поисках шоссе...

Пришел командующий. Быстрым взглядом окинул

длинный зал хорошо благоустроенного бункера. Выслу-

шав доклад Самойлова, поблагодарил его и солдат, об-

ратился к переводчику:

— Пусть передадут: «Я у аппарата». Просто «я», без

всяких позывных.

Телеграфист передал.

Поползла ответная лента. Где-то там, далеко, может

быть, в самом логове врага, стоял у аппарата прусский

фельдмаршал и диктовал:

— «Фюрер крайне недоволен вашей инертностью.

Вы командуете самым крупным резервом на Одесском

направлении. Стыдитесь, в вашем распоряжении румын-

ский корпус, имперские гренадеры, танки, тяжелые ору- -

дия, авиация. Под самым вашим носом оперируют кон-

но-механизированные части советского генерала Плиева.

Излишне напоминать о горестных последствиях, к кото-

рым привело генерала Голидта его пренебрежение к рей-

дам казаков. Немедленно сообщите, что вами будет

предпринято для ликвидации подвижной группы войск

Плиева, угрожающей вам с юго-запада и с севера. Фю-

рер полагает, что для операции достаточно и ста танков.

И вполне справедливо. Отвечайте. «К-Ю».

268

Исса Александрович вспомнил, что в гражданскую

войну был почти такой же случай с Григорием Котов-

ским и, кажется, тоже под Одессой. Рассмеялся и про-

диктовал ответ, который немедленно передал в «верх»:

-*- Ваши мудрые указания принял генерал Плиев.

Вопросы будут?..

Из аппарата ползла пустая лента...

Выполняя приказ Военного Совета фронта, Исса

Александрович двинул войска дальше. Предстоял боль-

шой, многотрудный рейд до самого Днестра.

Анатолий Прошунин крутился возле виллиса, когда

командующий садился в него. Плиев ответил на при-

ветствие Прошуиина и, махнув, как бунчуком, сложен-

ной вдвое нагайкой, весело сказал:

— На Одессу!

Продолжение дневника Самойлова

«8 апреля. Путь на Одессу с зигзагами и петлями.

6 апреля заняли станцию Карпово, юго-восточней

Раздельной, а к северу от нее окружили пять-шесть ди-

визий — остатки войск фон Розенштрумфа — и начисто

разбили их. На станции Веселый Кут захватили 1100 ва-

гонов, 50 из них — с ценным заводским оборудованием

из Одессы и множество другого добра, вывозимого гит-

леровцами в Германию.

Развивая успешное наступление, части пехоты и кон-

но-мехаиизированиых войск стремительно продвинулись

на юг—между Куяльницким и Хаджибеевским лима-

нами.

Пишу коротко. Свободного времени мало.

Узкие перешейки между Одесским заливом и лима-

нами немцы превратили в сильный рубеж. Они, видно,

считают, что Сортировочная, Солдатская слободы и Пе-

ресыпь наглухо закрывают доступ к Одессе.

Мы подошли к самому побережью моря и двинемся

к городу с западной и юго-западной сторон. Казаки уве-

рены: красавица Одесса наша!

Там и допишу остальное».

269

Писал Витя Самойлов, сидя в маленьком овражке

неподалеку от Хаджибеевского лимана. Овражек скры-

вал казаков от глаз противника, засевшего в Пересы-

пи — воротах Одессы.

Участник ночной операции в привокзальном парке

Раздельной Толя Прошунин сидел в гостях у соседей с

теми, кто ползал с ним вместе по заданию командования.

По существу то было боевое крещение Анатолия, и он

восторженно рассказывал со всеми подробностями, как

использовали треск движка, как сержант Абдуллин хва-

танул часового по золотым зубам...

— Хорошая закуска!..— смеялись казаки.— Русская

ветчина образца 1944 года!..