Их невинная секретарша

Келлан понял, что у нее складывается неверное представление об их профессиональном поприще, — Ты всегда работала в небольшом офисе и не представляешь, как легко затеряться в большой компании. Мы не работали в одном отделе, а возглавляли ведение большей части активных дел и занимались предвыборной кампанией – каждый со своего места и со своим функционалом. Это огромная работа. Вокруг куча всего, что занимает твое внимание, и однажды я поднял глаз и понял, что мы больше не проводим время вместе. И вроде я должен был чувствовать, что мне ее не хватает, но не чувствовал. В один из воскресных дней я усадил ее перед собой и сказал, что мы стали, словно чужие друг другу, и нам нужно чаще проводить время вместе. Лайла заплакала и сказала, что очень хочет ребенка.

— Некоторые думают, что рождение ребенка помогает спасти брак. Это случается редко, но… — голос Аннабель звучал так, словно она извинялась за поведение Лайлы, потому что знала: дальше будет что-то плохое. — Может, она не знала?

— Жаль, что она не сказала о своем отношении к нашему будущему до того, как я выдвинул свою кандидатуру на выборы. Хотя, думаю, она приложила бы все усилия к тому, чтобы я ничего не узнал. Оказалось, в течение всего года у нее был роман. И она забеременела.

Бэлль открыла рот от удивления. Судя по лицу, девушка была в шоке.

— И она планировала выдать этого ребенка за твоего?

Келлан смиренно пожал плечами. На самом деле рассказывать всё это Аннабель было стыдно, но сейчас при мысли о Лайле грудь уже не сжималась, как раньше. Чувства вины и отвращения к самому себе всё еще отравляли его кровь, но сводящая с ума ярость приглушалась успокаивающим присутствием Бэлль, ее ладонью на его руке.

— Думаю, это без труда получилось бы. Я был счастлив, что всё встало на свои места. Я бы довольно улыбался и ни разу не усомнился. Мне нравится думать, что я был бы хорошим отцом. Но… мой собственный отец был не самым лучшим, поэтому я понятия не имею, что значит быть хорошим.

— Когда ты узнал правду?

— За три недели до выборов. Именно тогда ко мне подошел сотрудник и предъявил доказательство того, что у моей беременной жены роман, — Келлан снова потер затылок. — С моим отцом.

Тот день был всё еще жив в его памяти. Келл смотрел на фотографии, где его отец и его жена занимаются любовью в бассейне. В том самом, в котором он резвился ребенком. В том самом, в котором мать учила его плавать. На заднем дворе их дома. Там устраивались семейные праздники, барбекю. Каждый уголок здесь хранил воспоминания об их харизматичном семействе. И все эти воспоминания превращены в пепел стопкой фотографий, на которых его дражайший престарелый папаша со счастливым видом окучивает его молодую красавицу-жену.

— О, Боже, Келлан. Это ужасно, — Бэлль прижала ладонь ко рту и посмотрела на него взглядом, в котором читалось нечто среднее между ужасом и жалостью.

Когда-то это оттолкнуло бы Келлана, но сейчас он понял: между ними возникла тесная – настолько, насколько он мог себе позволить – эмоциональная связь. Секс… Теперь всё изменилось. Он мог бы заниматься с ней сексом днями и ночами, но ее сострадание угрожало прочности стен, которые он возвел вокруг себя. Принять ее нежное сочувствие означало впустить ее за эти стены, а подобного Келлан больше никому не мог позволить. Он не мог дать того, чего Бэлль заслуживала, а позволить ей предаваться фантазиям и видеть в нем абсолютно нормального человека… от этого им двоим будет только хуже.

Он позволит себе лишь один миг – всего одно мгновение – открыться перед ней и почувствовать ее нежную заботу.

— Мое самолюбие разлетелось на куски, но хуже всего было то, что свернули мою предвыборную кампанию. И не по той причине, о которой ты думаешь.

— Кто-то обнародовал эти фотографии?

Келлан горько усмехнулся, — Нет, мой отец выкупил их. Затем вызвал на разговор и сказал в глаза, что разочарован во мне, хотя давно подозревал, что так и будет. В глазах собственного отца я был неполноценным мужчиной и доказал это тем, что оказался неспособным удержать собственную жену.

Черт возьми, сын, мне даже вместо тебя пришлось сделать ее беременной. Надеюсь, хоть этот ребенок окажется не таким бесхарактерным.

— О, Келлан, он был неправ, — Бэлль обняла его и заглянула в глаза, словно убеждая поверить ей. — Ты должен это знать.

Черт! Как же ему хотелось окунуться в ее тепло. Но всё, что Келлан мог себе позволить, это разрешить девушке прикоснуться к нему, а потом он должен взять себя в руки, чтобы не попасть под влияние ее сострадания. Она действительно не знала всей правды, и мужчина решил пропустить ту часть, где он в тот вечер чуть не убил собственного отца. Тогда, услышав от него о собственной никчемности, Келлан впал в неконтролируемую ярость и показал старику, что на самом деле умеет биться.