Их невинная секретарша

— В тот понедельник Лайла подала на развод. Не успели еще просохнуть чернила на документе о расторжении брака, как она уже выскочила замуж за моего отца. Она и по сей день управляет «Кент и партнеры». Отец по-прежнему судья. У них родился сын, и, когда ему исполнится четыре года, его отдадут в закрытый пансион. У него будет всё самое лучшее, за исключением каких-бы то ни было проявлений любви, потому что Лайла – не моя мама.

Оглядываясь в собственное детство, Келлан видел, что только мама принимала участие в его воспитании. Его в свое время отправили в ту же школу-интернат, которую вскоре будет посещать и его сводный брат, потому что в семье Кентов все должны получить престижное образование. Но, по крайней мере, летние каникулы благодаря маме было приятно вспоминать.

— Я сочувствую малышу, — проговорила Бэлль с болью в голосе. — И тебе, Келлан. Ты здесь пострадавшая сторона. Почему ты должен был от всего отказаться? Можно было бы открыть правду и уничтожить их.

Мужчина покачал головой, — Ты не понимаешь, как делается политика. Мой отец очень давно играет в эти игры. На свою должность он был назначен самим президентом. У него власть и влияние. Как только Лайла подала на развод, и мой папаша надел ей на палец обручальное кольцо, я стал выглядеть в глазах окружающих слабаком. Партия вынудила меня отказаться от участия в предвыборной гонке в пользу того, кто имеет шансы на победу. Знаешь ли, все любят победителей, — то унижение до сих пор сжигало его изнутри. — Я потерял всё, включая возможность зарабатывать на жизнь. Никто не хотел брать меня на работу, а открой я собственную фирму, сидел бы без единого клиента. В Вашингтоне для меня было всё кончено.

— Так ты оказался в Чикаго?

— Да, — Келлан глубоко вздохнул. — Я не знал, куда еще податься. Эрик и Тейт были моими друзьями на юридическом факультете, пока Лайла не решила, что они не те друзья, которые нам нужны. Не то чтобы я бросил их. Лайла просто делала так, чтобы встречаться нам было всё труднее и труднее. К концу обучения мы отдалились друг от друга. В конце концов, я стал переводить их звонки на голосовую почту, потому что не знал, что сказать. Они уехали в Чикаго, а я обосновался в Вашингтоне… и жизнь шла своим чередом.

Бэлль убрала руки, разрывая объятия, но осталась рядом, — Знаешь, я всегда считала вашу троицу гремучей смесью, но вы каким-то образом умудряетесь сработаться.

— Ты даже не представляешь. Сначала я считал их ненормальными. А потом пожалел, что в моей жизни не было таких, как они. Они странные половинки одного целого, а я временами ощущал себя просто пустышкой внутри, так что уж лучше быть похожим на них. Им известно, кто они и чего хотят. И они не испытывают по этому поводу сожалений, — Келл услышал нотки зависти в собственном голосе, но продолжил. — Эрик позвонил мне, когда узнал о случившемся. Все эти годы я игнорировал их, но, когда мне понадобился друг, он протянул руку помощи.

И навсегда изменил его жизнь. Келлан смог помочь их фирме финансово, но они дали ему то, чего у него никогда не было: настоящую стабильную дружбу, — Я не могу отплатить за их преданность тем, что разрушу отношения, которых они так отчаянно хотят. Бэлль, пожалуйста, они не виноваты в том, что я не способен быть тем мужчиной, который тебе нужен.

В глазах девушки блеснули слезы, — Ты даже мысли не допускаешь, что когда-нибудь снова сможешь поверить женщине, да?

— Я знаю свои недостатки. И ты их тоже видела. Меня уже не переделать. Скажу честно: я хочу тебя. Возможно, по отношению к тебе это несправедливо, но зато честно. Я хочу быть твоим любовником, твоим Домом, но в данный момент ты должна понять мои жесткие ограничения. Ты понимаешь, почему отношения Дом/Саба – всё, на что я могу пойти?

— Я понимаю, почему ты убедил себя в этом, — осторожно сказала Бэлль. — Но я не просила тебя надевать мне на палец обручальное кольцо.

— Ты его заслуживаешь. Черт, ты заслуживаешь три обручальных кольца! Но я просто не могу этого сделать. Если ты хочешь, чтобы я ушел, я уйду. Я смогу еще раз начать жизнь заново. Уеду куда-нибудь на Запад. Возможно, в Калифорнию.

Сама мысль о переезде была ему ненавистна. Келлан не мог себе даже представить, что не будет видеть Бэлль каждый день. Именно поэтому он так долго сопротивлялся уговорам Тейта ехать за ней. Келл пытался отсрочить тот момент, когда должен будет попросить Аннабель принять его, но только в постели, а она откажет и тем самым навсегда изменит его отношения и с ней, и с друзьями.

К его удивлению, девушка не отвесила ему пощечину, — А зачем тебе уезжать?

— Потому что я думаю, в конце концов, ты простишь ту ужасную ночь в гостиничном номере. Но я не рассчитываю, что ты простишь меня. И если мой уход будет означать, что ты дашь им шанс, то я уйду. Я в долгу перед ними.