Их нежная возлюбленная

– Мне жаль, что я не смогла дать тебе больше, – она неуверенно взглянула на него, пока он отстёгивал одно из креплений, и кровь снова забурлила в ее руках.

Разочарование в себе постепенно разрушало ее самообладание. Даже когда она дала себе разрешение отпустить и полностью сдаться Шону, она не смогла.

– Я хотела, – бесполезные слезы наполнили ее глаза.

Успокаивая ее, он притянул к себе, и она смаковала его тепло. Когда он втянул ее в объятия, она почувствовала, как защитная стена вокруг ее сердца смягчается, рушится. Хотя бы раз, почему она не могла отдать этому замечательному человеку, который осыпал ее нежностью и удовольствием, совсем немного себя? Она была настолько закрыта, что едва могла добраться до того места, где она похоронила себя настоящую. Конечно, она не знала, как делиться даже с таким добрым человеком, как Шон.

– Я знаю, что ты хотела, – он обхватил рукой ее голову. – Не плачь, милая. Давай устроимся поудобнее и поговорим.

Он не дал ей возможности сказать, просто притянул ее рядом к себе обратно на скамейку в углу. Он снял последнее крепление, которое все еще фиксировало её лодыжки. Ее плечи слегка болели. Кожу на спине все еще покалывало.

Шон достал одеяло из ближайшего сундука, обернул его вокруг нее, затем усадил ее на колени.

– Не вини себя. Да, я хотел больше. Завтра попробуем снова.

Для них завтра не наступит.

– Я бы более охотно рассказывала о себе, если бы ты делал то же самое, – произнесла она. По крайней мере, это казалось хорошей попыткой.

Откинувшись на скамейку с удивлением, он притянул ее к своей груди.

– Правда?

– То, что у нас есть, кажется таким... односторонним. Я ничего не знаю о тебе.

Он резко вздохнул.

– Меня воспитывали бабушка и дедушка в Шотландии. Мой отец служил в армии в отдаленных уголках мира. Моя мама предпочитала Лондон воспитанию детей. Я учился в местных школах, закончил университет, узнал, как бороться с собой и выпивать несколько пинт, не становясь раздраженным. Я работаю в управлении проектами.

Калли собрала волю в кулак.

– Ты женат?

Шон искренне засмеялся.

– Это тебя беспокоило все время? Нет, моя прелесть. Я был помолвлен около десяти лет назад, но к тому времени я уже был женат на своей работе. Мы закончили все мирно. С тех пор я один. И без тебя моя жизнь была бы чертовски пустой.

Это не должно было ее так интересовать. Он не должен был. Но черт, он ее все же интересовал. Калли должна быть честной на этот счёт.

– Я не знал, сколько всего упускаю в своей жизни, пока ты не вошла в неё. Мне нужно больше.

Если у них не было ничего, кроме сегодняшнего вечера, она хотела его во всех отношениях, что он мог позволить им.

Поднявшись с его коленей на бетонный пол, Калли поставила руки на его колени и посмотрела на его член. Затем взглянула на него и, вложив все отчаяние в мольбу, произнесла:

– Пожалуйста...

Глава 2

Шон уставился на Калли, его дыхание замерло в груди, а член готов был взорваться. Ее голубые глаза, обрамленные густыми черными ресницами и молча умоляющие, пронзили его грудь. Черт, они впивались в его сердце. Он должен был держать свою чертову голову трезвой. Но он хотел ее сильнее, чем считал вообще возможным. Сильнее, чем он мог выразить словами.

Из всех чертовых женщин влюбиться в…

Обычно, он напоминал ей, что он – Дом, и она не должна пренебрегать правилами для своей выгоды. Он узнавал манипуляцию, когда видел её. Но сегодня Калли была сама не своя. Ее прорыв на самом деле обеспокоил его. С одной стороны, ему, наконец, удалось снять слои доспехов, и открыть мягкую женщину под всем её скверным поведением. С другой стороны, всё, что касалось её, особенно загнанный взгляд её глаз, попахивало отчаянием. И прощанием.

Его внутренности сжались. Что–то напугало ее? Или кто–то, как он? Было много причин, по которым отпустить её было невозможно. Если ему нужно было изменить свои приоритеты, так тому и быть. Но несмотря ни на что, он должен был удержать Калли рядом с собой.

– Милая… – он не знал, что сказать. Его горло сжалось. Его дыхание стало более тяжелым, когда ее пальцы впились в его бедра.

Она не ответила, молча умоляя его своими печальными глазами. Как много горя она перенесла, что так отгородилась ото всех? Прямо сейчас Шон мог только предполагать, но он хотел знать. И он хотел исцелить ее.

Если он остановит ее сейчас, она только сбежит. Он подозревал, что она уйдет, к тому времени, когда он вернется за ней завтра. Но если он даст ей это сегодня … Это была закрытая карта.

Если он спросит ее, планирует ли она бежать, то она будет отрицать это. С одной стороны, он знал Калли очень хорошо, с другой – она оставалась самой интригующей загадкой.

Шон проглотил сомнения. Нахрен. Если бы у него был хоть единственный шанс удержать ее, он собирался воспользоваться им, а уже позже разбираться с кучей последствий.

– Забудь, – она начала подниматься на ноги, боль безошибочно читалась на ее утончённом лице.

Он положил руку ей на плечо и осторожно толкнул вниз.

– Останься. Я не говорил нет.

Ее взгляд устремился прочь.

– Но ты не сказал да. Я не заслужила этого.