Их нежная возлюбленная

Погруженный в размышления, Торп чуть не пропустил презерватив, который Шон бросил в его сторону.

– Надень его сейчас же. Мне нужно быть внутри нее.

Он уклонился.

– Калли будет легче, если я войду первым.

Шон поколебался, стиснув зубы, но кивнул.

– Тогда поторопись.

Торп вскочил на ноги и через несколько секунд надел презерватив, все это время оглядывая кровать.

– Как ты хочешь уложить ее сейчас?

Сняв рубашку, федерал нахмурился и одним взглядом оценил ситуацию.

– Развяжи ей руки. У меня есть идея.

Торп высвободил запястья Калли из наволочек и отцепил их от каркаса кровати.

– Хочешь ввести меня в курс дела?

– О, ты поймёшь всё без слов.

Шон усмехнулся.

– Подними ее на минутку.

Торп так и сделал, прижав Калли к груди и уткнувшись носом в шею, когда Шон приподнял матрас и закрепил под ним кусок веревки, который он принес с камбуза, оставив около фута свисающим с обеих сторон.

Как и обещал Шон, он все понял и улыбнулся в ответ.

– Думаю, что могу тебе помочь. Я захватил с собой несколько вещей… На всякий случай.

Торп передал Калли обратно Шону, затем порылся в своем рюкзаке, пока не достал две пары наручников. Быстро завязав пару узлов, он закрепил веревки через уплотнительные кольца наручников, наблюдая, как другой мужчина самозабвенно целует Калли.

– Теперь она никуда не денется.

Шон опустил ее на матрас на четвереньки. Он надел один браслет на ее запястье. Торп позаботился о другом. Калли не протестовала. Вместо этого она выгнулась на кровати, молчаливое приглашение, от которого ни один из них никогда бы не отказался. Как и Шон, Торп не мог больше ждать.

Он устроился на кровати позади нее и обхватил ее бедра.

– Осторожно, – предупредил Шон.

Стиснув зубы, Торп боролся со своей совестью… и та победила.

– Ты хочешь сделать это сам? Это твое право, как ее Хозяина, полностью заявить на нее права.

Неуверенность скользнула по лицу Шона.

– Я бы с удовольствием и когда-нибудь сделаю это. Но я действительно не хочу рисковать и причинять ей боль. Ты знаешь, что делаешь.

– Это не так сложно, – отметил Торп.

– Знаю. Но для меня она не просто хрупкая, она бесценная. Ты справишься лучше.

Сейчас действительно было не время для этого разговора, но Торп должен был знать.

– Как ты можешь быть самым самоотверженным ублюдком на этой гребаной планете?

– Разве ты никогда не терял дорогого человека и не осознавал все то, что тебе следовало сказать и сделать, когда он был рядом? Я не хочу жить с сожалениями.

«Нет, он не терял», – понял Торп. С подросткового возраста он был замкнут, никогда не позволял никому иметь значение. Никогда никого не впускал. Он не знал, каково это – потерять кого-то, потому что он не просто отгородился стеной, но всегда уходил первым.

Неудивительно, что Шон заслужил преданность Калли. Он будет вечно заботиться о ней, вознося ее на пьедестал и любя безоговорочно.

Торп вздохнул. Он чувствовал себя ужасным придурком.

– Она ждет, – заметил Шон.

Глядя вниз на милую округлую попку Калли, Торп снова пожалел, что не может дать ей больше, чем это. Внезапно все его сожаления стали весить тонны.

Пытаясь отбросить все дерьмо в своей голове в сторону, Торп погладил Калли по заднице, положил одну руку ей на бедро. Другой он опустился к ее возбуждённому лону и погрузил два пальца внутрь. Ее спина выгнулась. Она вскрикнула. Ее плоть напряглась вокруг его пальцев. Он начал потеть.

Подвигавшись в ее киске, он обильно покрыл свои пальцы ее влагой. Вероятно, он мог бы найти что-нибудь на камбузе, чтобы использовать в качестве смазки, но природа предусмотрительна.

Как только с его пальцев капнула ее эссенция, он несколько раз обвел клитор. Он хотел, чтобы она не просто снова возбудилась, но была настолько возбуждена, насколько это возможно. Это притупит часть той боли, которую она могла почувствовать.

Успокоив дыхание, Торп снова провел пальцами по источнику ее влаги, скользнул к ее заднему проходу. Свободной рукой он отвёл одну ягодицу. Калли напряглась. Ее дырочка выглядела такой маленькой, нетронутой. Была ли она вообще готова к этому? Хотела ли она, чтобы мужчина имел на нее такие доминирующие, первобытные права?

– Вынь эти чертовы наушники. Мне нужно поговорить с Калли.

– Но она так хорошо сдается. Она дает нам…

– Мы не знаем, согласится ли она на это, я не буду принуждать ее. Поверь, если согласится, она сдастся больше, чем когда-либо могла себе представить. Даже больше, чем ты надеялся.

Шон кивнул, снял наушники и обхватил ее лицо руками.

– Все в порядке, милая?

Она неуверенно кивнула ему.

– Могу я снять повязку?

Бросив взгляд в его сторону, Шон задал безмолвный вопрос. Что для нее лучше? Торп кивнул. Отключение ее чувств было хорошим, но они дали ей это испытание. Она сдалась, отдавая себя и полностью доверилась им. Теперь она нуждалась в утешении. И он хотел быть с ней, говорить с ней, смотреть на нее, чувствовать ту связь с ее душой, когда он погружался глубоко в ее тело.

– Конечно.

Шон снял повязку с глаз.

Она подняла на него взгляд, затем повернулась посмотреть через плечо. Торп встретился с ней взглядом, и по его спине пробежал электрический разряд.