Их позвал Ашт

Но вопрос «где император» она получила вялый и неубедительный ответ, что его величеству нездоровится. Хуже всего, что с космопорта муж не отвечал на позывные, а потом ее орм перестал реагировать на команды.

В покоях супруга она не нашла. Зато нашла сына.

Лихорадочный, больной блеск глаз Сагастра. Ему… все еще нездоровится?.. С трудом фокусируемый на ней взгляд… Прядь волос, прилипшая к высокому лбу… Не узнает?

Он же ничего не соображает, – поняла она. Пьян. Или под воздействием сладкой пыльцы?

Оказалось, соображает больше, чем могло показаться на первый взгляд.

Сагастр понял, кто перед ним, и пухлые потрескавшиеся губы растянулись в отвратительной ухмылке.

– Г-г-г-в-в-ввв..

– Где отец?

– Г-В-в-вв-взять, – сказал он тем, кто стоял за спиной. Почетный караул оказался конвоем.

Императрица возмущенно оглядывается. Она и подумать не могла, что приказ утратившего человеческий облик сына будет выполнен. И зря. В тот же миг, когда она собиралась приказать вызвать к Сагастру врачей, и перевести сына на принудительное лечение, когда ее губы разжались, на них легла широкая ладонь. Изо рта женщины, забившейся в руках конвоиров, успел вырваться лишь короткий стон.

Вдогонку ей раздается:

– Отец приболел! Сильно приболел, мама! Г-г-г-Ха-ха-ха! Я не очень разбираюсь в медицине, но доктора говорят, это заразно. А, знаешь, что самое печальное? Он заразил тебя! – и снова издевательский хохот.

Тогда она и подумать не могла, что император уже убит.

*

Хлесткая пощечина на мгновение вернула императрицу к жизни. Открыв глаза, увидела перед собой искаженное гневом и страхом лицо Сагастра. Кажется, он что-то кричит ей. Брызги слюны капают на лицо. Не хочется видеть… сына. Императрица закрывает глаза и падает в приятную бесчувственную прохладу. Почему никак не вспомнить лицо мужа?

Разряд возвращает в сознание.

Опять боль?! Нет!

Нет, пожалуйста, я больше не могу!!!

Все!

Все, что угодно, только не боль!..

Нет сил терпеть. Нет…

– Права на престол, мама! Если хочешь жить…

Слабый кивок, как по волшебству, убирает боль.

Императрица с трудом раздирает запекшиеся губы.

Сагастр включил запись.

– Я, императрица Соул, – сипит она, сглатывает, и дальше говорит уже более быстро и уверенно. – Пребывая в солнечном рассудке и лунной памяти, заявляю, что ни у меня, ни у моего мужа нет и не было наследника для передачи престола. Закон Соул…

Женщина не успела договорить, седые обрывки волос взметнулись, когда голова безвольно откинулась назад, отброшенная ударом в челюсть. Порыв бешенства заставил Сагастра забыть о стимуляторе.

Через несколько секунд, переведя дух, наследник понял, что гул перед дворцом усилился. Значит, остается одно.

– Сука, – прошипел Сагастр.

Увеличив разряд в несколько раз, с минуту смотрел на тело матери, выгнутое дугой, а когда отпустил кнопку, взгляд императрицы потух.

Мать в любом случае не стоило оставлять в живых. Престол Соул передается только волей императора. Что удастся сломать отца – Сагастр и не ждал. Но что не удалось справиться с матерью, которую всегда презирал за слабость и мягкотелость…

Оставаться здесь больше нельзя.

Крики приближаются. И раздаются уже в широких коридорах дворца.

Если бы императрица назвала преемника, никто не посмел бы обвинить нового Императора. Но сейчас у него нет статуса неприкосновенности.

Проклятье!

Сагастр не думал, что придется покидать родную планету. Не думал, но… На всякий случай полностью экипированный корабль ждет на орбите.

***

Сорак

Солнечная система, на подлете к Луне