Их судьба – шпионаж

Инициированную наркомом Берия оперативную разработку «Котова» производством прекратили, «топтунов» сняли, а сам он срочно выехал в США и далее в Мексику, чтобы руководить операцией по месту ее проведения — в пригороде Мехико, где проживал Троцкий.

КАК ВАЖНО ВЫГЛЯДЕТЬ ПЬЯНЫМ

В сентябре 1940 года Эйтингону от своей агентуры стало известно, как был приведен в исполнение приговор Сталина по ликвидации Троцкого, и что Меркадеру для спасения руки, а то и жизни, срочно требуется пенициллин, только-только поступивший на мировой лекарственный рынок.

В поисках фармацевтической фирмы по производству препарата Эйтингон перемещался по США, используя дипломатический паспорт. В нью-йоркской резидентуре НКВД, в буквальном смысле слова действующей под крышей торгового представительства, он, наконец, получил адрес фирмы в Чикаго, которая могла бы поставить пенициллин в неограниченном объеме.

Медлить было нельзя, поэтому в Чикаго Эйтингон решил лететь самолетом. Выйдя на улицу, он заметил двух мужчин в штатском, облик которых неизменен хоть в Турции, хоть в Западной Европе, хоть в США — «топтуны», они везде одинаковы.

Разведчик остановил такси и помчался в аэропорт. В пути насчитал целых пять машин «наружки», сидевших у него на «хвосте».

«Здорово они меня взяли в “клещи”! — поежился Эйтингон. — “Засветиться” я не мог — увеселительные заведения, дорогие магазины, публичные дома, в общем, места, где появление дипломата нежелательно, я обходил за три версты…

Может, как раз это обстоятельство и внушило им подозрение? Ну, а если интерес проявлен к начальнику отдела Наркомата иностранных дел, в качестве которого я зарегистрирован в иммиграционной службе, — то с чего бы это? Чиновник, он и есть чиновник.

Ну, прибыл в торгпредство полистать бумаги, так и что с того? Это же не повод, чтобы вот так жестко, пятью машинами, “вести” его? Может, мой бывший друг Орлов, осевший в Штатах, “стукнул”, опознав меня по фотографии в анкете?

Нет, это исключено! Тогда что же? Кто-то из соратников Троцкого успел просигналить из Москвы? Черт, ну и развелось нечисти на белом свете, уж и не знаешь, откуда последует удар!»

…Вслед за этим умозаключением Эйтингон выскочил из такси и пошел напролом — энергичная смена линий метро с прыжками из вагона перед закрытием дверей, затем еще полчаса на автобусе, снова метро.

Оторваться, оторваться и еще раз оторваться, во что бы то ни стало!

Грубо, конечно, но когда на кону жизнь друга, можно и не заботиться, как отнесутся к твоим кульбитам «топтуны» из ФБР.

Стемнело, когда Эйтингон, выбравшись из подземки, остановил такси и, упав на заднее сиденье, крикнул: «Центральный вокзал. Пулей!»

Таксист удивленно вскинул голову и, выруливая в потоке машин, придирчиво разглядывал пассажира в зеркальце заднего видения.

Длиннополое темно-серое пальто из добротного драпа, белый шелковый шарф и надвинутая на глаза черная велюровая шляпа «борсалино» — атрибуты туалета чикагских гангстеров — явно диссонировали с оксфордским выговором клиента.

«Пистолет-пулемет тебе бы в руки и сигару в зубы, а не Центральный вокзал!» — чертыхнулся про себя таксист: ехать пять кварталов, а бензина под светофорами сожжешь целый галлон.

Завидев вокзал, Эйтингон, не дожидаясь полной остановки машины, бросил на переднее сидение пятидолларовую купюру и скрылся в толпе. Купив в привокзальной закусочной пакет сэндвичей и бутылку «антигрустина» — так коллеги из резидентуры называли виски, — он через пять минут осваивал купе поезда Нью-Йорк-Чикаго.

Утром Эйтингон проснулся от чувства приближающейся опасности. Никак не мог взять в толк, откуда она исходит. Документов и вещей, которые могли его компрометировать, при нём не было. И все же в воздухе пахло жареным!

На всякий случай он выглянул из купе в коридор и внутренне похолодел. По проходу двигались канадские пограничники в сопровождении проводника.

«Что за черт, как я мог оказаться в Канаде?!»

И Эйтингон вспомнил. Прорабатывая в резидентуре маршрут продвижения к месту назначения, он допускал, что туда придется добираться по железной дороге. Из десятка поездов в сторону Чикаго один частично проходил по канадской территории. И его угораздило сесть именно в этот!

И хотя между США и Канадой реальной границы не существует, так как ежедневно тысячи канадцев и американцев пересекают ее в обоих направлениях и особой проверки здесь нет, но ведь Эйтингон не канадец, тем более — не американец! При проверке его документов могли возникнуть сложности. Вплоть до дипломатического скандала.

Конечно, имея на руках дипломатический паспорт, он не мог быть арестован. Но с другой стороны, он представитель Страны Советов, а это уже меняло отношение к нему пограничных властей.

Эйтингон живо представил себе, что ему скажет Берия по возвращении в Москву, если он попадется на таком пустяке: не отработал до конца маршрут, поторопился, зря потратил время и деньги, подвёл, наконец!

Чрезвычайные обстоятельства, толкнувшие его совершать путешествие не на самолете, а на поезде, никто, разумеется, в расчет брать не будет…

Решение созрело мгновенно.