Их в разведку водила Леля

Девушки так и сделали. А женщины, тихо о чем-то разговаривая, встали рядом, заслонив разведчиц. И когда гитлеровцы прошли мимо, ничего не заметив, девушек позвали в избу, усадили за стол. После мерзлой капусты и моркови с поля — единственной пищи девушек в последние дни — забеленные молоком щи и жареный на сале картофель показались им редким лакомством. Поблагодарили хозяйку за обед, а она еще им сверток протягивает:

— Вот на дорогу возьмите немного хлеба с салом. А куда идти, — она показала рукой на восток, — мои ребята покажут…

И в другой деревне их накормили и даже оставили ночевать. А утром хозяйка предложила высокой Нине длинную юбку:

— Надень, дочка, все не так будут видны твои лыжные брюки и сапоги.

И опять их провожал, показывая лесные незаметные тропки, ведущие к деревне Тучково, мальчуган, хозяйский сын.

— Вот мы и прибыли. Лесок впереди видите? — спросил мальчуган. — За ним Москва-река, а на той стороне Тучково. Недалеко. Прощайте! — и, насвистывая песенку, он быстро зашагал обратно…

До знакомого берега они добрались благополучно. Правда, мост был взорван, но на той стороне они увидели людей в военной форме, стали махать им руками и кричать: «Перевезите, мы свои!» Через несколько минут к ним подгреб на плоскодонке красноармеец, молча кивнул, чтоб садились, а двое других бойцов на берегу держали наготове автоматы.

В деревне Тучково в штабной избе девушек встретил уже знакомый молоденький лейтенант.

— Здравия желаю! — с искренней радостью поприветствовал он их. — А мне подруги ваши сказали, что вы в плен попали. С ними все в порядке.

— Нам просто чудом удалось бежать, — ответила Леля. Затем она попросила проводить ее к начальнику штаба части, которому сообщила о своих наблюдениях — расположении сил противника.

После обеда лейтенант объяснил, как короче пройти к станции Тучково, а оттуда к деревне Кубинке, в особый отдел. Первый вопрос, который им задали в особом отделе, был:

— Знали ли вы, что шли по заминированному участку?

— Не знали, а раз остались живы, значит, родились в сорочке, — отшутилась Леля и совсем серьезно сказала: — Надо сообщить майору Спрогису о нашем возвращении. А где остальные из нашей группы?

— Не беспокойтесь, они давно дома! — заверил разведчиц капитан. — И за вами уже выехала машина. А теперь расскажите, как убежали от немцев?

Когда Лелин рассказ подходил к концу, в кабинет вошел улыбаясь старший лейтенант Клейменов.

— Ну и напугали же вы всех! — крепко пожав девушкам руки, он не удержался и обнял их за плечи. — Разрешите отбыть? — обратился Клейменов к капитану. Тот кивнул головой и, выйдя из-за стола, подошел к девушкам:

— Желаю успеха!

…Через час Леля с Ниной въезжали в ворота своей части, которая размещалась теперь в поселке Кунцево. И первыми, в чьи объятия они попали, были Тоня Лапина и Зина Морозова.

— Ну, хватит целоваться-миловаться, — притворно сердито сказала Леля. — Нам отчет о проделанной работе составить надо. Антоша, бери бумагу, ручку… — И Тоня Лапина своим красивым почерком стала записывать под диктовку:

«За период с 28 октября по 5 ноября группой выполнено…»

Этот отчет Тоня отдала офицеру части Д. А. Селиванову, который обобщал сведения и передавал их в штаб фронта. В этом отчете говорилось и о том, что девушки выделились в самостоятельную группу, избрав командиром Лелю Колесову, а также о действиях Лели и Нины, задержанных гитлеровцами.

Когда Леля с Ниной, славно попарившись в бане, истопленной Тоней, вышли на веранду, их окружили новички и стали расспрашивать об их побеге из плена. Но рассказ не состоялся.

— Колесова, Лапина, Шинкаренко, Морозова — к командиру! — объявил подошедший дежурный.

В кабинете напротив Спрогиса и Дронова сидело четверо парней во главе с Борисом Удаловым. Судя по багровым лицам ребят, разговор с ними был серьезным.

— Садитесь, — сухо кивнул Спрогис девушкам. — Теперь мы поговорим о вашем поведении. Вы, вероятно, чувствуете себя героинями, совершившими невероятный подвиг. Однако дело обстоит совсем иначе. — В голосе командира зазвучал металл, акцент усилился. — В результате грубого нарушения моего приказа произошел развал группы, что едва не привело к полному срыву задания. А легкомысленное появление Колесовой и Шинкаренко на охраняемом противником мосту, потеря ими бдительности чуть не стоили обеим жизни. Кто дал право на такую самодеятельность? — Спрогис детально разбирал все ошибки и промахи группы, а заключил так:

— Вы все заслуживаете строгого наказания, но мы с комиссаром делаем скидку на отсутствие у вас опыта в борьбе с врагом. Кроме того, учитываем, что вы искренне стремились как можно лучше выполнить первое боевое задание. Надеюсь, что необходимые выводы вы сделаете и подобного больше не повторится. И нам с комиссаром ваш урок, как говорится, пойдет впрок: при комплектовании групп будем тщательнее подбирать людей, особенно командиров. А теперь все свободны.