Икона для Бешеного 2

Джеймс — человек–кремень, — уважительно заметил Джон, передавая Лайну листок бумаги с адресом госпиталя. — Таких людей теперь не делают. Кстати, возьми и вот это. На досуге посмотришь, — Джон дал ему незапечатанный конверт, — уверен, тебе будет интересно.

В такси по дороге в госпиталь Лайн внимательно изучил содержимое конверта. На нескольких листах там приводились факты многолетнего делового сотрудничества семьи Президента Буша с членами королевского дома Саудовской Аравии, а кроме того, с семейством Бен Ладена.

Сообщалось и о том, что сразу после одиннадцатого сентября две тысячи первого года все члены семьи Бен Ладена, находившиеся в тот момент в США, были посажены в один самолет и отправлены домой.

Этот факт можно было считать либо высылкой, либо скрытой помощью во избежании несомненного народного гнева и возможной расправы. Справка была объективна: в ней говорилось о том, что Усама Бен Ладен давно официально проклят всей семьей и лишен Саудовского гражданства.

Но кто этих арабов разберет?

Лайн был глубоко убежден, что из пяти сотен Саудовских принцев пара–тройка точно поддерживали исламистов и финансировали экстремистские организации в качестве частных лиц. Они же, фактически с помощью ЦРУ, вскормили афганских моджахедов во время конфликта Афганистана и Советского Союза. Что им мешало действовать в том же ключе и дальше? Усама-то стал героем во всем мусульманском мире.

Лишала подозрительного Лайна покоя и неопределенная роль во всей этой истории Президента Буша. На словах да и на деле он вроде бы боролся с терроризмом, но не скрывалось ли за этим стремление спрятать концы в воду? Если трезво помыслить, то, скажем, война в Ираке и низложение жестокого диктатора Саддама было великолепным отвлекающим маневром, чтобы оставить на свободе мерзавца Усаму Бен Ладена. Вобщем-то, Саддам ничего плохого США не сделал, а Усама Бен Ладен взял на себя атаку на башни–близнецы Всемирного торгового центра и множества других террористических актов… Странно все получается, слишком много совпадений…

Надо всем этим требовалось серьезно поразмыслить.

Именно на это и рассчитывал Джон, подкинувший по единодушному решению Тайного Совета Пяти эту справку Лайну. Конечно, поколебать его патриотизм одной бумажкой было вряд ли возможно, но внушить некоторое сомнение в честности Президента Буша и верности его действий — разве этого мало? В большинстве случаев Тайный Совет Пяти предпочитал работать постепенно, не форсируя событий, особенно в Америке. Все-таки пока их главной целью оставалась дестабилизация России…

Когда Лайн вошел в больничную палату, ее единственный пациент попытался приподняться, но тут же уронил на пол одну из своих подушек.

Обычно хладнокровный и невозмутимый Лайн, поднимая подушку, был глубоко потрясен переменой, происшедшей с его бывшим начальником и наставником. Последний раз они виделись года два назад. Тогда крепкий и плотный пожилой джентльмен без особых усилий выиграл у Лайна партию в гольф.

Здесь стоит заметить, что Роджер никогда не был особым любителем этой традиционной аристократической игры, но физическая форма Джеймса его впечатлила. Но сегодня…

Легенда американской разведки, можно сказать, один из ее создателей, Джеймс Критчфилд, превратился буквально в тень человека, которого Лайн знал.

Безжалостный рак сожрал его некогда крепкое тренированное тело. К исхудавшим рукам, с которых свисала дряблая кожа, были протянуты какие-то трубочки и провода. Лицо было темно–желтого, почти пергаментного цвета. Только серые, почти стального цвета, глаза настоящего арийца, англо–сакса, сохранили выразительность и живость.

Что, дорогой мой мальчик, здорово я изменился с нашей последней встречи? — больной перехватил страдальческое выражение лица вошедшего, но явно сохранял присутствие духа и твердость суждений.

Лайн не знал, что и ответить.

Я всегда рад видеть вас, Джеймс, — наконец сумел выдавить он из себя.

Всегда уже не будет. Это наша последняя встреча, — улыбка старика была спокойной. — Садись на стул и слушай. Мне надо много чего тебе рассказать.

Лайн с готовностью уселся на указанный стул и приготовился слушать своего наставника.

Кстати, это я посоветовал Джону, навестившему меня, отправить тебя в Ирак. Может, ты забыл, но я в шестидесятые годы работал на Ближнем Востоке.

Вы, Джеймс, в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году провернули успешную операцию по свержению генерала Абд аль–Карим Касема, в то время единолично правящего Ираком, — с готовностью напомнил Лайн.

Молодец, Роджер, и год помнишь, — довольно кивнул старец. — Касем был законченным националистом и скотиной, но занявший его место Бакр оказался немногим лучше, хотя его удалось все-таки убедить уничтожить коммунистов и запретить коммунистическую партию. Кстати, Саддам тогда из всех них выглядел самым разумным и охотно с нами сотрудничал. А видишь, как все закончилось?

Я пока не очень ясно представляю себе, что буду делать в Ираке, — сказал Лайн, — и честно признаюсь, что пребываю в некоторой растерянности.