Икона для Бешеного 2

Ничего удивительного. — Старец задумчиво погладил бороду. — Ваши интересы — это интересы мирянина, отягощенного мыслями о хлебе насущном. Вы зарабатываете свой хлеб в ежедневных кропотливых трудах. И поэтому вам некогда оглядеться по сторонам. А если вы отбросите на время груз повседневных забот, распрямите усталую спину да осмотритесь, то ужас охватит вас при виде картины медленно гибнущей России, упрямо погружающейся во мрак и хаос.

Я, знаете ли, если честно, привык к конкретике. — Рокотов начал терять терпение, да и в холодном подвале он чувствовал себя неуютно. — Разумеется, я и моя спутница крайне благодарны вам и вашим людям за неожиданное спасение. Все произошло, как в чудесной сказке. Тем не менее мне хотелось бы знать, к чему вы клоните.

Ваше спасение — ничто по сравнению со спасением гибнущей страны, — спокойно произнес Старец. — Чего стоит ваша жизнь, если рядом с вами не будет братьев по вере, соплеменников, когда всех их поглотит геенна огненная, а вы останетесь среди врагов, подступивших к вам с требованием принять их богопротивную веру?

В глазах Константина Старец прочел сомнение и усмехнулся.

Это не беда, что вы такой неверующий. — Старец вздохнул. — Главное, что у вас есть сердце. Это — именно то, что надо для спасения чудотворной иконы Софийской Божией матери. Спасение чудотворной иконы — это и спасение страны. Вы начали поиски — вам их и заканчивать. Ваше счастье в том, что вы обречены на подвиг.

Старец встал. Константин последовал его примеру. Он понял, что встреча близится к концу.

Вы, Константин, человек дела, — торжественно произнес Старец. — На вас я не буду расточать свое красноречие. Вы и сами встанете на путь истинной веры. Тем быстрее исполнится ваша душа счастьем и смирением, когда поймете, что именно вы помогли всему народу это чудо узреть и принять.

Беседа Старца и Константина продлилась еще около часа. Они бродили до подземелью и говорили о судьбе России, о необходимости и неминуемости ее духовного и физического возрождения, о грядущей гибели врагов. Но для этого необходимо, чтобы у народа появились святыни, которым он мог бы поклоняться и которые укрепляли бы его дух в будущих боях. Главной святыней является чудотворная икона Софийской Божией матери.

На прощание Старец сообщил главное:

Поиски подлинной иконы надо продолжать. Тем более что часть документов — в ваших руках.

Да, но карта… — напомнил Рокотов.

Старец улыбнулся:

Предки наши были мудрее нас. По крайней мере в том, что называется предусмотрительностью. Идемте со мной, — вдруг предложил он.

Они подошли к нише в стене. Ниша была выстлана церковной парчой с крестами. На ткани стоял маленький изящный сундучок дивной ручной работы, вероятно, сам по себе стоивший немалых денег.

Старец снял с себя крест. Тут только Константин заметил, что нижняя часть креста напоминала ключ с причудливо выточенными бороздками. Старец вставил этот своеобразный ключ в скважину на боку сундучка и с трудом повернул давно не открывавшийся замок. Крышка со скрипом открылась, и Старец извлек из недр сундучка кожаный мешочек со шнурками.

Наденьте это на шею, — предложил Старец. — Пусть они будут всегда с вами.

Что это? — недоумевающе спросил Рокотов.

Знаки путеводные, — загадочно ответил Старец. — Мешочек этот, если вынуть из него шнурок, можно раскрыть, и он сам становится чем-то вроде карты. С его помощью и с помощью трех знаков путеводных, которые в нем находятся, вы доберетесь до отдаленного монастыря, где в вынужденном заточении коротает время чудотворная икона Софийской Божией матери.

Старец объяснил Константину, как пользоваться знаками путеводными, а напоследок перекрестил его, вздохнул и сказал:

— Бог и случай укажут тебе путь, добрый молодец. Знаки путеводные, присланные в наш храм Святого Иринея еще в незапамятные времена из отдаленного монастыря, помогут тебе не сбиться с пути. А я могу лишь благословить тебя на святое дело. Ступай себе с Богом.

Константин склонил на мгновение голову перед Старцем, затем медленно повернулся и пошел к выходу…

Глава 11 ИКОНА И ОКО

Проводив счастливую, хотя и несколько растерянную, Джулию к себе домой, Эльзевира пригласила Савелия, ушедшего ночью в квартиру к Марте, где он жил.

Вы довольны, дорогой Савелий Кузьмич? — для проформы поинтересовалась Эльзевира, заранее зная ответ.

Еще как доволен! Можно сказать, просто счастлив! — радостно заулыбался Бешеный. — Спасибо вам Огромное! Вы даже не представляете, что для меня сделали!

Ну, почему же, очень хорошо даже представляю, — Эльзевира улыбнулась и вздохнула.

Савелий, пребывая в одиночестве поутру после ночи любви, проведенной с Джулией, с некоторой досадой корил себя:

«И чего это я повелся на эту вздорную извращенку? Ведь уже не двадцать лет, а скоро сорок стукнет! Баб, что ли, достойных не встречал?»

Бешеный, как обычно, ни о чем не жалел — что было, того уж никак не изменить, — но все-таки какой-то неприятный осадок от секса с Машей остался.

Однако спросил он совсем о другом, что занимало его мысли неизмеримо больше: