Икона для Бешеного 2

Горст захохотал, считая, что удачно пошутил.

В другое время Никита, может быть, обиделся, но сейчас ему было не до этого. Не испрашивая разрешения, он налил себе холодной воды и одним духом осушил высокий стакан. Было заметно, что его бьет дрожь.

Я о другом речь веду, председатель. — Никита настойчиво гнул свое. — Уже давно я собираю старинные карты. Собираю с детства, когда бредил пиратами, кладами и всякой прочей мурой. В клад давно не верю, но карты продолжаю коллекционировать. Есть у меня очень редкие экземпляры. Например, карта английского адмирала Нельсона, с которой он выиграл Трафальгарскую битву…

К е…ной матери Нельсона! — не выдержал председатель. — Насрать мне на этого натовского адмирала! Дело говори!

Вместо ответа Никита извлек из газеты, которую держал под мышкой, пачку ветхих бумажек и развернул перед председателем. Тот увидел, что бумажки оказались старинной картой, потертой на сгибах.

Сегодня я был в одном музее… Там меня иногда консультируют относительно карт. Не хочется напороться на «фальшак». Там мне и удалось добыть это сокровище.

Председатель ткнул пальцев в темное пятно на угол карты:

Это что такое? Не кровь ли?

Никита побледнел еще больше.

Это, так, ерунда… Испачкал… По дороге… Вы лучше послушайте, что я вам расскажу.

Никита наклонился к председателю и принялся шептать ему на ухо. Не прошло и пяти минут, как председатель был в курсе истории, приключившейся с Критским и чудотворной иконой Софийской Божией Матери. Напоследок Никита сообщил, что Критский скрылся, его, может быть, и в живых уже нет.

Эта карта — похлеще любого клада, говорю вам, — жарко шептал Никита Разумнов председателю.

Горст силился понять смысл слов Никиты, но пока не мог.

Отчаявшись, Никита заговорил открытым текстом, избегая намеков:

Мы доведем до конца дело, начатое Критским. Критский — недоумок. У него вместо головы — танкер с нефтью. Мы умнее его. С помощью карты мы найдем чудотворную икону.

И что мы с ней будем делать? — В голове Горста еще не рассеялся туман от коктейля из желчи кобры.

Никита изумленно отстранился. Нельзя же быть до такой степени непонятливым!

Не мы с ней, а она для нас! Но, прежде чем начать действовать, скажите мне, председатель, что вы думаете о Господе Боге?

Горст тяжко задумался.

По образованию я атеист, — осторожно произнес он. — Но в последнее время стараюсь об этом часто не говорить. Мало ли, что… А вдруг он, Бог этот, дейст­вительно есть?

Тогда действуем так…

Никита принялся излагать свой план. Председатель Горст кивал и удивлялся, как в таком маленьком теле созревают такие грандиозные мысли.

Глава 7 БЕШЕНЫЙ СЛУШАЕТ, СМОТРИТ И ДЕЙСТВУЕТ

С агентом Широши Фаизом приключилась следующая история.

Он был законопослушным жителем Швейцарии, к тому же являясь официальным представителем нескольких пакистанских фирм в Европе.

Однако то, что Фаиз служил связующим звеном между остатками афганских талибов, «Аль–Кайедой» Бен Ладена и иными фундаменталистскими организациями, знал очень узкий круг людей.

Роковым для Фаиза стал несвоевременный звонок Широши.

Панкрат позвал его к себе в дом на тайное совещание. Во время совещания и раздался этот злополучный звонок. Однако Фаиз и не подумал взять трубку.

Фаиз был необходим Панкрату, поскольку именно через него шли все связи с проживавшими на Западе чеченцами. Панкрат всегда предпочитал платить наличными и сразу же вручил Фаизу солидную сумму аванса за то, что чеченские сепаратисты по плану Ивана учинят в России.

В совещании у Панкрата участвовали и трое русских, специально прилетавших из Москвы. Один из них был директором средней руки банка, фактическим хозяином которого является Панкрат.

У никому не доверявшего Панкрата поведение Фанза, не ответившего на продолжительные звонки, вызвало подозрение. Обычно Панкрат все деловые встречи проводил в городе, где имел шикарную квартиру, но в ней поселились три охранника, прибывшие вместе с московскими гостями. Этим охранникам и было дано задание, когда Фаиз уехал, встретить его машину на въезде в город и установить за ним наблюдение.

Ни о чем не догадывающийся Фаиз остановился у первой попавшейся телефонной будке. Будучи человеком крайне осторожным, с Широши он никогда не разговаривал с домашнего телефона и редко пользовался мобильником. Уличные автоматы казались ему самым безопасным способом связи. Когда Фаиз понял, что такой взгляд ошибочен, было уже поздно.

Как только он вошел в телефонную будку, об этом было немедленно доложено Панкрату, который, ни секунды не раздумывая, приказал:

Взять его!