Вы понимали, в каком экстремальном эмоциональном состоянии она находилась?
— Мы все знали об этом. Я несколько раз разговаривал с ее родителями. Они переживали за нее и надеялись, что я могу вмешаться. Я делал, что мог, но Ленор тогда была такой уязвимой, почти за пределом понимания.
— Так что вы не были удивлены, или в шоке, когда она умерла от передозировки.
— Я воспринял это как свое поражение.
— Она говорила вам, что собирается сделать?
— Она сказала своему мужу, и он пришел ко мне. Она была очень несчастная женщина.
Потому что Нед не был католиком, они поженились на гражданской церемонии. Он верил, что Ленор огорчалась отчасти потому, что они не были женаты в глазах церкви.
Он уверял меня, что хочет перейти в католицизм, если это может облегчить ее страдания.
Я почувствовала, что меня разбирает неподобающий смех, и закашлялась, чтобы скрыть его.
— Правда? Он думал, что основой ее депрессии было то, что он не перешел в католичество?
— Я думаю, это больше говорит о его желании сделать для нее все, что можно.
— Это хорошо его характеризует, если допустить, что он был искренен.
— Я уверен, что он был. У меня нет сомнений. У нас был долгий разговор, после чего я посоветовал Ленор дать ему возможность продемонстрировать его добрые намерения.
— Она приняла эту идею?
— Она огорчилась.
— И почему?
— Она сказала, что я принял его сторону. Cказала, что я был всем, что у нее осталось, а теперь он все испортил. Ей казалось, что Нед настроил меня протв нее, что не было правдой.
Он поморгал, и его нос покраснел.
— Я заверил ее, что это не так. Я хотел, чтобы она дала ему шанс.
— Потому что вы чувствовали, что он хотел добра?
— Он дал мне причину поверить. Я убеждал его прийти вместе с ней на мессу. Еще я посоветовал, чтобы он записался в класс для взрослых, чтобы изучать историю церкви, нашу веру и ценности. Конечно, ему был нужен спонсор, и я объяснил, что, если все пойдет хорошо, к концу литургического цикла он будет считаться “избранным”. С этого момента он будет готовиться к продолжению перехода и пасхальному бдению.
— Он еще не выполнил ваши инструкции, так что вы говорили о его переходе на Пасху следующего года?
— Да.
— Звучит как длительный процесс.
— И правильный тоже. На этом пути много шагов.
— Могу ли я предполагать, что он в конце концов был крещен в католичество?
— К сожалению, нет. Смерть Ленор стала разрушительным ударом. Я надеялся, что вера его поддержит, но видел, что он пошатнулся. Мы разговаривали много раз, и я думал, что он приходит в себя, но потом он забрал маленькую Эйприл и уехал из города, не сказав ни слова. С тех пор я ничего о нем не слышал.
Я помедлила, не уверенная, насколько можно давить.
— Есть люди, которые думают, что Нед убил Ленор. Вы знаете об этом?
— Если такое сказала Клара Дойл, ей лучше было помолчать.
— Нет, нет. Она отказалась комментировать. У меня сложилось такое впечатление, но не из того, что она мне сказала. Я подозреваю, что такая идея была у Пита, иначе зачем он сюда приезжал?
— Всегда находятся люди, готовые верить в худшее. Это нехорошо.
— Вы когда-нибудь слышали такие разговоры? Что Нед мог сделать это?
— Ничего, чему я мог бы поверить.
— Как насчет полиции? Они провели расследование?
— Я уверен, что да. Я не знаю подробностей, но они должны были убедиться, что она действовала по своей воле.
— Клара сказала, что у Ленор было две сестры. Вы не знаете, где они сейчас?
Он помотал головой. Мне показалось, что его манеры стали холоднее.
— Вы упоминали, что Пит спрашивал о семье Неда. Что случилось с его матерью? Клара сказала, что она ушла.
— Кажется, ему было четыре, когда Фрэнки ушла.
— Есть кто-нибудь, кто может это подтвердить?
Отец Ксавьер помотал головой.
— Ни одной души не приходит в голову.
— Норма и Бойд Кэсл были вашими прихожанами?
Он просиял.
— О да. Я хорошо их знал. Она была чудесной женщиной. Даже в своей смертельной болезни она была само достоинство.
Я нашла ресторан быстрой еды с уличным окошком раздачи и поела, сидя в машине.
Чизбургер, картошка, диетическое пепси и жевательная резинка, которую я пожевала вместо чистки зубов. После этой элегантной трапезы я села и сделала записи, заполнив три дюжины католожных карточек, которые в результате пропахли луком.
Пока что, у меня не было связи с прошлым, кроме воспоминаний других людей, которым не всегда можно доверять. В памяти происходит процесс фильтрации, который мы не всегда обнаруживаем и не всегда можем контролировать. Мы помним то, что можем вынести, и блокируем то, что не можем.
Интересно, можно ли что-нибудь выяснить в местной полиции, у которой, по крайней мере, есть доступ к рапорту о смерти Ленор.