Иль Догхр. Проклятие Эмира (СИ)

Здесь действительно было спокойно. До ближайшего села около часа езды. Никого поблизости, тишина, покой. Вокруг леса и горы. Азим привозил мясо, сыры, молоко, свежие овощи и фрукты, много вкусного. Говорил, что покупает с рук в деревнях. Наконец-то началось спокойное время и я немного смогла расслабиться. Училась готовить, потихоньку сама убирала небольшой домик. Стирала наши вещи в старой стиральной машинке.

Здесь Азим даже разрешал мне ездить в поселок городского типа на проверки. Снова стала на учет.

— Салимова Валида? — переспросила у меня имя администратор и я кивнула. Боже, сколько имен. Как бы все их запомнить. Азим настаивал на мусульманских именах, потому что именно так можно было лучше спрятаться в хиджаб и меньше отвечать на вопросы.

— У нас такой чудесный новый доктор. Только вышла на работу. Удивительно, но у нее своя бригада анестезиолог, две акушерки. Приехала всего неделю назад, перевели из большого города, направили к нам. Прекрасный врач. Такие рекомендации, опыт. Отправлю вас к ней.

Я радостно закивала. Найти хорошего врача в такой глуши это, наверное, счастье.

— Екатерина Григорьевна Лобачева. Возьмет вас на учет и будет принимать роды. Подготовьте карточку и пройдите в десятый кабинет.

Врач мне и правда очень понравилась. Довольно молодая, приятная, опытная. Она сразу меня успокоила насчет перенесенных травм, осмотрела, сделала УЗИ и уверила, что с малышом все в порядке.

— Смотри какой карапуз? Все пять килограммов.

— А я смогу родить его сама?

— Сможешь, Молодая, сильная. У меня и не такие худышки рожают. Таз не узкий. Все хорошо будет. Смотри какой мальчишка. Вон достоинство нам показывает и ножками молотит. Красавец. Папа, наверное, гордится.

Улыбка пропала с моего лица, и я кивнула, а сама закусила губу. Его папа хотел от него избавиться, его папа желает мне самой адской смерти и ненавидит меня. И я бы хотела, чтобы он никогда не приближался ни ко мне, ни к моему ребенку. Нас для него нет. Я очень надеялась, что у Азима получится со временем сделать так, чтоб Ахмад подумал будто мы все мертвы. Это была моя мечта.

Когда вернулась домой Азим уже приехал. Он говорил по телефону, и я тихо зашла в комнату и вдруг услыхала как он говорит по-арабски:

— Да, Самида…да, конечно, я все предусмотрел. Она мне доверяет.

Я выронила из рук пакет с продуктами, которые купила в поселке, и он обернулся. А я ощутила, что сейчас, наверное, упаду в обморок.

Глава 33

Я посмотрела на Азима. Мне не верилось, что он разговаривает Самидой. Я видела, как он держал трубку в дрожащей руке. Обернулся на меня, раскрыв широко глаза. Казалось, он очень сильно испугался. Я увидела, как сузились его зрачки. Как дернулся кадык, и как нервно приподнялась грудная клетка. Он тут же отключил звонок. Развернулся ко мне всем телом, склонил слегка голову на бок. Мне кажется, он раздумывал, что он может мне сказать по этому поводу. В этот момент он мало был похож на того Азима, что я знал всегда.

Воцарилась тишина.

— С кем ты разговаривал Азим? Спросила я.

— Кое-что выяснял!

— Мне показалось, ты назвал имя Самида. Ты ее знаешь?

— Тебе показалось! — Ответил он и нервно сглотнул.

— Мне не показалось. Я действительно слышала, как ты назвал имя Самида, а ты разговаривал с ней?

— Да, я говорил с ней! — решительно отрезал Азим и сжал челюсти, потом прошел к столу, налил в стакан воды и залпом выпил. — Я расскажу тебе одну историю. Историю обо мне и о моем брате. Историю, которую не рассказывал никогда и никому. Когда он родился, почему-то выбрали только его? А меня с матерью выгнали. Отправили черт знает куда. Помирать с голоду, покрываться вшами от нищеты, сдыхать от жажды и холода. Быть беспризорными псинами. Если бы не Самида мы бы с мамой умерли.

— То есть ты знаешь Самилу давно?

Наверное, это было эгоистично, но во мне ничего не дрогнуло от его истории. Я слишком была взволнована его разговором с этой ведьмой.

— Она была мне как мать.

Это очень многое меняло. Мне вдруг стало страшно, что я доверилась человеку, которого я совершенно не знаю. Его голос, когда он говорил о Самиде… он был в каком тотрансе, в каком тотаком нереальном экстазе, он боготворил ее я это видела в его глазах, он любил эту женщину. Любил ее как мать или как божество. Любил врага, который хотел меня уничтожить!