Ила

Я слышу, как постепенно начинает просыпаться дневной животный мир. Со всех сторон доносятся разнообразные звуки. Будто толпа живых существ громко переговаривается друг с другом, находясь в разных концах данной пустынной местности. Я позволяю себе предположить, что они активно обсуждают между собой сегодняшние планы. Это бурное общение похоже на скрипучий писклявый свист очень старого хэйво, но во много раз мягче и приятнее на слух. Очень странно, но, кажется, что я шагаю под ритм этих звуков. Причем, я делаю это с небывалой легкостью.

Оглядываясь, на ветке ближайшего дерева, похожего на высыхающую ель, я замечаю маленькое крылатое существо, издающее один из этих воздушных свистов. «Птица» – нахожу я ответ в памяти белогера. Удивительно мелкое летающее создание. На моей планете все птицы вымерли во времена космической катастрофы. Я в своей жизни не видела ничего живого летающего. У данной птицы «садовой камышевке» невероятно тонкие короткие ноги, сливающиеся с веткой дерева в одно единое, черные круглые глаза, напоминающие мелкие подводные камни, крылья с миниатюрными перьями и вытянутый, будто колючка от дерева, клюв. Птица кажется столь хрупким и хрустящим созданием, будто она сломается на части, если я дотронусь до нее своими неземными жесткими ладонями. При виде нее в реальности, у меня появляются совсем иные впечатления, чем когда я всматривалась эту же птичку в своей голове. Я испытываю более интенсивное удивление. Оно, словно вода проникается в каждую часть моего внутреннего мира, полностью захватывая мое внимание. Мой мозг замедляет все процессы, чтобы продолжить наблюдение за данным созданием. Это ощущение доставляет мне позитив. Я испытывала подобное ощущение лишь, когда училась осваивать на нэби новые функции и получала удовлетворительный ответ на проверках уровня моего развития. Тогда удовлетворение моего интереса проявилось во мне выделением положительных гормонов. Сейчас мне кажется, что эти гормоны стали вырабатываться в несколько раз большем количестве. Юно данное ощущение назвал «восторг».

Я пытаюсь разглядеть освещенное Солнцем утреннее небо, но мои глаза пока не привыкли к такому ослепительно яркому свету. Темное небо начинает переливаться в синий цвет, а затем постепенно приобретать розовый оттенок, плавно переходящий в совсем светлые тона. Ступая по песочной земле, который осветляет мои ноги, покрывая их частицами грунта, я продолжаю разглядывать гаснущие один за другим дальние звезды на более темной стороне неба. Еще через несколько мгновений Солнце, отогнав облака, а мелкие из них растворив вокруг себя, окончательно определило цвет неба. Это голубой. Ослепительно чистое голубое небо, не имеющее ни единого искажения или пятна из-за неземных тел. Мне продолжает казаться, что еще мгновение и над моей головой мимо пролетит хэйво охранников-смотрителей, сначала испортив данную безупречность пространства, а затем производя выстрелы, нарушив естество данной местности.

И вот. На этом освещенном голубом фоне появляется пара высоко парящих крупных птиц. Еще птицы. Браминские коршуны, которых Юно изучал в институте биологии Пекинского университета. Их размеры в десятки раз больше увиденного мною «камышевки». Коршуны неторопливо парят в воздухе с расправленными крыльями, напоминая мне хэйво, наблюдающие за протекающим спокойствием на Светлом материке. Птицы, мгновенно обнаружив добычу, летят камнем на землю в точности так же, как хэйво, устремленные вниз, когда замечают какое-либо нарушение в повседневной жизни моей планеты. Отличие в том, что у птиц это получается более естественно и уверенно, будто в этом пространстве они неоспоримые хозяева.

Еще одно интересное новое ощущение наваливается на меня, когда за моей спиной начинает развивать мои волосы западный ветер. Его дуновение невероятно слабое. Совсем не такое, как утренние ветра на Нэлруге, сносящие даже деревья на своем пути. Но, несмотря на это, там я была в защищенности от подобных внешних факторов. Земной ветер хоть и легкий, но он достаточно пронизывающий. Без своего костюма я чувствую, как моя толстая кожа покрывается мелкими пузырями. Я, кажется, оказалась в угрожающем положении. Я обнимаю свои руки, натирая их ладонями, чтобы хоть немного помочь себе согреться. Данное ощущение влияет на меня удовлетворительно. Этот холод не озадачивает меня, а наоборот, мое тело наслаждается этой свежестью, словно его накрывают мягким воздушным одеялом, сделанным из невидимых гладких волокон. Теперь я не удивлена, что Юно понравилась эта планета. Помимо удивительного пейзажа в моем пристанище, ветер становится признаком присутствия множества других интересных явлений. От него и ожидания предстоящего будущего я снова начинаю испытывать новое ощущение. Ощущение восторга. Земляне, должно быть, просыпаются очень рано, чтобы не пропустить подобное восхищение.