Иланг-иланг (СИ)

   - Может, подумала, что началось землетрясение, - сокрушалась пожилая женщина, - ведь тут такой шум поднялся, даже стены затряслись... Бедняжка, её же кто-нибудь раздавит. Или съест. Этот ваш половинчатый.

   - Господи! Вы смерти моей хотите? - не выдержал Итан.

   - Мы хотим? - переспросила Дивьяни.

   - Видишь, это всё из-за тебя, - упрекнул Артур Оксану, забираясь на стремянку с рулоном полиэтилена под мышкой и с мотком изоленты в кармане. - Притащила за собой. Поклонника.

   - Кто проторчал весь день у Кэти, пусть помалкивает, - подколола Оксана, но лестницу поддержала.

   - Молчи, женщина. Ножницы принеси. Я забыл.

   - А где тут водятся ножницы? - развела руками Оксана, отпустив лестницу.

   - Пойдём, покажу, - выручила София.

   - Ну вот, как нужен Ахмад, так его нет, - вздохнул Итан. - Сейчас бы сыграл на дудочке, и Катрина была бы здесь.

   Похоже, мироздание его услышало, потому что одновременно явились Ахмад с обезьянкой и Оксана и София с корзинкой для рукоделия, которую почему-то очень осторожно несли на вытянутых руках.

   - Она там, - со священным трепетом сообщила русская. - В клубочках затаилась.

   - Молодцы. Теперь в гараж несите.

   - Я отнесу, - вызвался Ахмад. - А вы пока держите Шаши.

   - Смотри: рассыплешь мои клубки - получишь, - напутствовала София, принимая с рук на руки обезьянку.

   - Уф, что-то у меня аппетит разыгрался, - обмахивалась краешком сари Дивьяни. - От стресса, наверно. Оксан, что у нас на ужин?

   - Чё я-то сразу? Ну вас нафиг, у меня тоже стресс.

   - Ну ладно, - сжалилась Мария. - Я сегодня приготовлю. Всё равно она недосаливает.

***

   Утро началось в заботах. Дивьяни рассказала, что узнала результаты экспертизы: это действительно кости Виджая, только причину смерти по ним определить нельзя, слишком уж постарались крокодилы и рыбы. Спасённая козой нога тоже ничего ценного не давала.

   Ахмад вызвал стекольщиков и собрался пораньше в студию - записывать некролог для Виджая и тянуть прямой эфир. Если на радиостанцию явится следователь, прятаться он не станет, а постарается побольше подслушать.

   Мария собрала кости и объедки и пошла кормить затаившегося в иланг-иланге призрака.

   Амрита убирала следы вчерашних баталий.

   София устроилась по-турецки перед стиральной машиной и отмеряла порции белья. Она выглядела каменно спокойной, но руки у неё слегка дрожали.

   Итан с Дивьяни обзванивали знакомых. Окольными путями они выяснили, что у образцового холостяка и трудоголика Виджая были дальние родственники в Маргао, в Южном Гоа. Полиция уже им сообщила. Знакомые обещали проверить всё по своим каналам.

   - Ну всё, держись, скоро братва приедет, - прокомментировал Артур.

   - Я что-то не понимаю твой настрой, - призналась Оксана. - Люди нас, можно сказать, приютили, восточное гостеприимство, все дела. Теперь у них горе случилось, и ты смываешься?

   - Если ты не забыла, нас не приютили, мы сами навязались - и ввязались не в своё дело. Самое вежливое, что мы можем сделать - это тихонечко самоустраниться. Тут счас не до нас.

   - Во-первых, нас никто не выгоняет. Во-вторых, самое вежливое, что мы можем сделать - это поддержать и посочувствовать.

   - Да, мы с тобой очень разные...

   - Это не актуально. Потому что было ясно с самого начала.

   - Так, ладно, я в город.

   - За сувенирами?

   - Да, планирую кое-что купить. Успеть до отъезда.

   - Ну удачи.

   - Ты обиделась?

   - Нет. Я же не против, чтобы ты ехал. Поезжай-поезжай.

   - Ну до вечера, - Артур был рад, что Оксана не увязалась за ним. Ему предстоял серьёзный разговор с Каншаной. Девушка не на шутку настроилась уехать за ним в Россию. Когда он спросил, почему она так уверена, что у них всё серьёзно, Кэти незамысловато ответила, что он первый, кто смотрит ей в глаза, а не на грудь. Бедная девушка, слаще морковки ничего не пробовала, подумал Артур и готовил речь, чтобы не слишком больно разбить ей иллюзии.

***

   Небо было жемчужно-серым. К вечеру соберётся дождь, определила Оксана. Но пока есть время немного проветриться. Слова Артура насчёт самоустранения всё-таки зацепили её, и она решила дать новым знакомым от неё отдохнуть. Тем более ещё не весь остров исследован.

   Ноги привели её в деревню. Кажется, Пьедад. Душа возжаждала чего-то простого и человечного, и Оксана смело шагала к толпе деревянных домишек, крытых банановыми листьями - только окраина. А под мягкой листвой - каменная сердцевина с белоснежной церковью и пёстрыми домами. Белого цвета удостаивались только церкви, это Оксана уже знала. Колокольня печально пела. Что за день-то такой. Сплошные похороны. Похоже, она опять невовремя.

   Девушка присела у корней баньянового дерева - так, чтоб оно заслонило её от хижин.

   Над крышами курился дым.

   Любопытство победило, и Оксана выглянула из укрытия.

   Стайка маленьких загорелых женщин вилась вокруг гроба, уложенного прямо на траве. Молоденькая девушка. Не старше Амриты. Но с накрашенным пробором.