«…Или смерть?» Дворовый Катехизис Русского человека

Что касается поддержки Церкви, то здесь существует два момента, на которые нужно обратить внимание. Первое: как ни крути, а Русская Православная Церковь является элементом консолидации крайне большого числа Православных жителей России, соответственно, если у государства есть хоть какая-то идеология, то в идеале она и должна опираться на общепринятые и долгосрочные институты, которые оправдали себя с точки зрения обладания стабильной народной поддержкой.

Второй момент, который имеет более практичное значение, мне хотелось бы объяснить вульгарным анекдотом: когда в больнице один умер, а у пары больных температура 40, то средняя температура по больнице будет 36,6. Так вот то, что у нас государство строит где-то дороги, где-то выделило деньги на ремонт храма, а где-то поддержало Православную инициативу, вовсе не означает, что это государство относится с должным вниманием к той духовной жизни, которая должна наполнять Русского человека.

Это в той степени видно и понятно, что ни фискальные органы, ни силовые министерства не пресекают более чем грязную и вульгарную критику псевдоязычников и сионистов в сторону христианства. Более того, эти псевдоязычники открыто позиционируют себя как фашисты, что является экстремизмом по сути своей. Наивное предположение, что правоохранительные органы просто не в курсе того, что происходит в этой связи, абсурдно. Поверьте, те, кому положено, знают всё. Но те, кому положено принимать меры, их почему-то не принимают. Ой как странно, а почему?

Так вот, то самое государство где-то помогает строить Храм, а где-то позволяет молодчикам – неофашистам на земле, залитой кровью наших дедов, смешивать с дерьмом Православие и возносить идолов, поклоняясь Гитлеру.

Так чем занято государство? Помогает Православию? Оно на сегодня заигрывает с ним так же, как заигрывает с его очевидными врагами. Вот именно об этой неопределенности я и говорю. Где определенность? Кто не с нами, тот против нас (с) – это забытые слова? На заборе не усидишь – заднице больно. Видимо, кому-то не больно, видимо, кто-то привык. Ужасаюсь судьбе этого человека. Или группы лиц. Но они имеют права – им было позволено, позволено нами. И мы пожинаем плоды нашего с вами выбора или недеяния.

Так вот, непротивление злу есть зла умножение. Мы когда-то не противились ему, и мы его умножили.

–  Вы давно сотрудничаете с силовыми структурами, некоторое время работали в должности топ-менеджера в одной из самых крупных государственных компаний нашей страны. Как вы сами оцениваете эту работу: как служение государству, народу или как интересный бизнес? Где вообще пролегает граница, если она существует, между дозволенными и недозволенными христианину формами сотрудничества с властью? Вы помните, наверное, известную шутку про то, как люди объясняли свое вступление в КПСС желанием, «чтобы в этой партии стало на одного порядочного человека больше». Можно ли и нужно ли, на ваш взгляд, сегодня, образно говоря, «вступать в КПСС»?

– Начнем с того, что я имею некую определенную собственную гражданскую позицию. Например, я считаю аморальным, когда Русские ребятишки в форме погибают на локальных войнах с неясными стратегическими задачами и явной коррупционной доктриной. В этой связи как профессионал боевой подготовки я не имею права не преподавать и не отдавать им свои знания. Маленькая ремарочка: ни разу в жизни я не получил за это ни копейки. Прошу только купить мне билет и накормить супом.

Получается так, что если мы делаем что-то по своему решению, руководствуясь при этом высшими принципами и пониманием добра и зла, то мы идем собственным путем, как бы это ни выглядело внешне. Причем самое важное, что тут должно быть, это то, что мы работаем, уж извините, чисто по-русски, не за деньги. Если нам при этом платят зарплату, то замечательно. Но от спецподразделений я ее не получаю. Сознательно, объясняя это тем, что вы – бюджетные организации, у вас нет и не может быть денег на меня, а если вы их нашли, то значит вы – коррупционеры, а я с коррупционерами не общаюсь. Вот такой примерно подход.