Илья Ильф и Евгений Петров

Друзья Ильфа и Петрова запомнили, как сильно в последние годы жизни Ильфа проявлялась у обоих писателей общественная жилка. Петров писал: «Мы с удовольствием сделались бы хозяйственниками». И это не было пустой фразой. Их, например, беспокоило, что новые первоклассные гостиницы, рестораны, дома отдыха часто попадали в руки нерадивых администраторов. И те, вместо того чтобы разработать систему хорошего обслуживания посетителей, разрабатывали как раз систему борьбы с ним. Выражая общие с Ильфом мысли, Петров вскоре после смерти друга писал, что эти новые прекрасные здания, обставленные и оборудованные по последнему слову техники, надо так же освоить, как осваивали в начале пятилеток новые станки, тракторы, автомобили. Сами Ильф и Петров с жаром взялись бы за «освоение» однодневных гостиниц. В шутку они говорили, что, поручи им Моссовет такое дело, как однодневные гостиницы, они поставили бы его образцово. Вероятно, энергии, желания, организаторских способностей и таланта у них действительно хватило бы и на это. Но, в конце концов, суть ведь не в том, какими администраторами в данном конкретном случае могли стать Ильф и Петров, а в гражданской позиции писателя, в его общественной активности, в готовности засучив рукава практически помочь людям продвинуть что-то полезное и что-то вредное искоренить: будь то судьба вековых деревьев на московском Садовом кольце, которые по плану реконструкции предполагалось вырубить, или судьба парохода «Маджестик». Современники рассказывают, что Петров энергично возражал против уничтожения деревьев и очень жалел, что к его голосу не прислушались. А «Маджестик» они с Ильфом даже рекомендовали приобрести для советского флота. Дело в том, что, возвращаясь на «Маджестике» из Америки в Европу, они узнали, что это его последний рейс. Пароход предназначался на слом. Не потому, что оказался плох. «Маджестик» был еще сравнительно молод. Но как океанское судно он действительно уже не выдерживал конкуренции с более быстроходными лайнерами. Хлопоча о покупке «Маджестика», Ильф и Петров доказывали, что, совершая рейсы вдоль Черноморского побережья Крыма и Кавказа, он еще сможет неплохо послужить советскому флоту. Во время войны Петров, проездом на Северный фронт, случайно задержался на сутки в Архангельске. Какое, казалось бы, дело спешившему на фронт писателю до архангельского коммунального хозяйства. Но Петров и тут остался верен себе. Бродя по улицам, он заметил, что грязь, неряшливость портили приглянувшийся ему северный город. Тотчас Петров решил написать фельетон в местную газету и стал развивать своему фронтовому спутнику Константину Симонову план приведения города в порядок.

В этом внимании к фактам повседневной жизни виден писатель нового типа, писатель-деятель, который везде находит массу возможностей для приложения своих сил и такого рода деятельность считает неотъемлемой частью литературного дела. Маяковский был писателем нового типа во всем благородном значении этого слова, глубоко ощущавшим ответственность за все хорошее и плохое, что видел вокруг себя. Не только влияние поэзии Маяковского, но и его личности было широким и плодотворным. Неверно думать, что это влияние испытывали одни лишь поэты. Последователями Маяковского были писатели, не сложившие в своей жизни и двух стихотворных строк, но близкие к нему по широте своих деятельных интересов. Эту мысль развивал критик Александр Мацкин в статье «Писатель в строю». Говоря о писателях, воспринявших самую манеру жизни Маяковского, Мацкин называет имена Ильфа и Петрова. Как и Маяковский, Ильф и Петров много поездили по свету, много поработали в газетах и, широко трактуя старое правило русской литературы: «писателю до всего есть дело», становились во время своих странствий и дипломатами, и инженерами, и хозяйственниками. Да и сами они зачисляли себя в школу Маяковского. Петрову принадлежат слова: «Собственно, в какой-то степени Маяковский был нашим вождем». Их все восхищало в нем — честность, талант, непримиримость к бездарностям. Это важное признание прямо указывает на те литературные вершины, к которым они мечтали приблизиться, чтобы стать достойными своего времени.