Илья Муромец

Данные тексты представляют разработку темы о бое Ильи Муромца с иноземным богатырем, похваляющимся захватить и разорить Киев. Эти былины входят в основное ядро героического эпоса. Они получили широкое распространение во всех районах бытования былин.

Кирша Данилов, № 50 (к.), (Киреевский, I, стр. 11); Киреевский, I, стр. 7, 46, 52; IV, стр. 6, 12; Рыбников, I, 80; II, №№ 117, 177; Гильфердинг, №№ 46, 77, 114, 219, 226, 246, 265 (к.); «Саратовский сборник», т. I, 1881, стр. 120 (отр.); Марков, №№ 4, 70, 94 (к.), 98; Григорьев, I, №№ 2, 5, 8, 26, 129 (к.); II, №№ 76, 87; III, №№ 4, 16, 32, 42, 60, 64, 85, 88, 92, 113; Ончуков, №№ 1, 6; Марков, Маслов, Богословский, II, стр. 45; Тихонравов — Миллер, №№ 14, 31 (к.); «Живая старина», 1906, I, отд. II, № 5; Миллер, Прилож., № 10; Панкратов, стр. 6; «Этнографическое обозрение», 1915, № 1—2, стр. 102; Гуляев, 1952, № 7, 8; Астахова, I, №№ 2, 11, 20, 40, 57, 70, 79, 87; II, стр. 357, 399, 674; Соколов — Чичеров, №№ 4, 175, 247; Иван Рябинин-Андреев, № 3; Леонтьев, № 3; Парилова — Соймонов, № 19; Крюкова, I, №№ 10, 14; II, № 63.

Былины сложились на основе исторического военного быта древней Руси. Они сохранили воспоминания о борьбе со «степью», о встречах с чужеземными богатырями-врагами «в поле», о фактах единоборства, о русских сторожевых постах.

Большинство вариантов тему единоборства с богатырем-нахвальщиком разрабатывает как повествование о бое отца с неузнанным сыном — древний сюжет, известный эпосам многих других народов (иранским — «Шах-намэ», германским — «Песни о Гильдебранте», эстонским — «Кивви-аль» и др.). Приурочение сюжета к Илье Муромцу дало возможность показать глубокий патриотизм народного героя еще с одной стороны: Илья беспощаден к врагам родины и убивает своего сына, когда убеждается в неискоренимости в нем злого начала, в том, что он опасен для родной земли. Эту идею эпоса хорошо выразила в наше время Марфа Крюкова, передавая размышления Ильи Муромца над мертвым Подсокольником. Илье жаль сына, но он считает, что должен был его уничтожить —

Нет бы сам ты многих убил бы всё,
Ты разрушил [бы], знаю, славный Киев-град.

(«Советский фольклор», № 6, М. — Л., 1939, стр. 180).

Некоторые былины эпизоду встречи Ильи Муромца с сыном предпосылают рассказ о матери чужеземного богатыря, о его рождении и детстве (см. кулойские и мезенские варианты). Варианты, в которых отсутствуют покушение на жизнь отца и убийство сына, очень редки (см.: Гуляев, 1952, №№ 7, 8; Григорьев, III, № 88; в последнем говорится, что Илья Муромец после узнавания сына везет его в Киев к князю Владимиру).

Значительно меньше записано былин на тему о бое Ильи Муромца с иноземным богатырем-нахвальщиком, в которых отсутствует мотив узнавания сына (см. образцы таких обработок в нашем сборнике, № 22, и у Маркова, № 98). Вероятнее всего, что эти былины — не позднейшая переработка сюжета о бое Ильи Муромца и сына, с выпадением мотива узнавания, а параллельно складывавшиеся былины на основе той же исторической обстановки.

Вследствие широкого распространения былин о встрече с чужеземцем во многих районах, сложились различные композиционные типы обработок, разнообразные вариации отдельных эпизодов. По особенностям построения можно отметить две основные группы: 1) с развернутым описанием заставы и особой композицией выезда Ильи Муромца (предварительный отвод одних богатырей и безрезультатный выезд других) и 2) без описания заставы, с изображением действий одного Ильи Муромца, просто встречающегося с врагом в поле. Первый тип преобладает в северо-восточной традиции (мезенские, беломорские, печорские варианты), к которой отчасти примыкают и кенозерские обработки, второй — в Прионежье. В северо-восточных былинах подробнее изображены и охотничьи атрибуты чужеземного богатыря (ловчие звери и птицы), в соответствии с чем его постоянное имя — Сокольник или Подсокольник. В прионежских, западносибирских и в былинах из других районов имена разнообразны (Збут, Бориско, Михайло, Василий, Кузьма Семерцянинов, рядом с Сокольником и Соло́вником — измененное Сокольник). Выделяется уникальная былина в репертуаре сказителей Рябининых, в которой изображена встреча Ильи Муромца не с сыном, а с дочерью.