Илья Муромец

Из-за дале́-дале́чё, да из чиста́ поля́,
Да што из того же широкого раздольиця,
Да из проклято́й орды,
Да поднимался-то вор-собака, злой неверной пан,
5 Злой неверной пан да молодой солтан да сын Солтановиц
Кудреван да царь да Кудревановиц.
Де он со многою силой войска многа-множеством,
Де сорок королей, сорок королевичей,
Де сорок же князей, сорок князевичей.
10 Ка́женому королю и королевицю
Де как давал он войска-силушки тысяцей по соро́к.
Де ка́жиному князю и князевицу
Де как давал же войска-силушки тысеча по соро́к,
Де под самим-то, под собакой, цисла-смету нету.
15 Де и как пошел вор-собака де он под Киев-град,
И не путем он шел да не дорогою,
Де как шел дорогами шел посторонима,
Посторонима да прямоезжима.
Де как полотном мать сыра земля от войска изгибалася,
20 Да на зеле́ныя луга вода от грузу розливалосе,
Де солнышко и луна нонце по́меркла
Де што от духу человецьего,
Де све́тла месяцо как и поме́ркло же
Де всё от пару от лошадиного.
25 Де подошел вор-собака де он под Киев-град,
И становился он да на чисто́м поли,
Де как и роскидывал он да тут белы́ шатры,
Де как белы́ шатры, то́нки поло́тнены.
Де становили они окольный стольницок,
30 Де тут писали они да скоры́й ерлык,
Де скоры́й ерлык да скорописцотый.
Не пером оне писали да не цернилами,
Де как писали-то красным золотом,
Красным золотом да всё ордынскиим.
35 Тут просили они у Владимера-та князя́
От города от Киева да отступитеся
Без бою да без драки и без се́чения,
Да без большого такого кроволитиця.
Тут и прираздвинется да мать сыра земля,
40 Де как приужжот она силушку Кудреванку
Де как посылали они ведь тут скора́ посла,
Де ехал и скорой посол на широкой двор.
Остановилсе он да у красна́ крыльця,
Де тут привязывал да он резва́ коня за колецушка булатныя,
45 И де што за ту же он привязку богатырьскую.
Де сам и некого он тут не спра́шивал,
Де ни подворотников, ни придверников,
И заходил и он во светлу гриднюшку.
Ведь он, невежа, богу-то не молитце,
50 Де со Владимером-князём да не здороваетце,
Он и тут целом не бьет.
И у Владимера-князя во светлой гриднюшке
Стоял окольный стольницок,
И подходил он ко стольницку,
55 Де как выбросил он де тут да скоры́й ерлык,
Де как сам назад он пе́тился,
Да ище скоро и вон пошел.
И у Владимера-князя в то времё никого не погодилосе,
Де погодился только как один Олешенька Поповиць блад.
60 — Уж и ты ой еси, Олешенька Поповиць блад!
Да ты бери-тко-ся скоры́й ерлык да скорописчатый,
Да ты скорей да распецятывай,
Да поскорей ищо да ты прочитывай,
Да и поскорей ищо Владимеру-ко вёстку дай.
65 И как брал он тут скоры́й ерлык,
И скоро он да распецятывал,
И скорёхонько он да тут процитывал,
И поскоре ищо Владимеру он вёстку дал:
— Уж вы ой еси, Владимер-князь,
70 Владимер-князь да стольнё-киевский!
Как во цистом-то поли-то у нас деется нехо́рошо:
Де подошел и к нам вор-собака да злой неверной пан,
Де злой неверной пан, да молодой солтан,
И молодой солтан да сын Солтановиць,
75 И Кудреванко-царь да Кудревановиць,
И он со многою войска многа-множеством,
И он и просит и у вас от города от Киева да отсту́питьца
Всё без драки и без се́ченья,
И де без большого такого кроволитиця.
80 — А уж и ты ой еси, Олешенька Поповиць блад!
Ты поди-тко на конюшей двор,
Да ты оседлай-ка два резвы́х коня,
Да на поедём-ка с тобой смотреть да силу Кудреванкову.
Де тут пошел Олешенька на конюшей двор,
85 И выбирал и он да два резвы́х коня.
Де как накладывал и он да два седелышка,
Де два седелышка да всё черкальские,
Да тут и засте́гивал он двенадцати прядоцек серебреных
Да двенадцать же прядоцек жемчужныих,
90 И ведь тринадцату прядоцку церез хребетунцу,
Де ту не для ради басы́, а для ради крепости,
Де штобы бродягами нам не набродитеся.
Де уж видели мы тут посе́дку молодецкую,
Де не завидели мы поездки богатырские,
95 И де только в цистом поле-то пошла курева́ столбом.
Де как отъехали от города от Киева,
Де тут завидели силушку Кудреванкову,
Де устрашились, поворота дали да и назад едут.
Де на красно́м крыльци стоит Опраксея да королевишня.
100 — Уж вы здорово ли, добрые молодцы, ездили?
— Уж ты ой еси, Опраксея-королевишня!
Де мы оступимся-ко с тобой города-то Киева,
Мы побежим-ко на горы на высокия,
Да што на те же мы горы на окатисты,
105 Де што на те же мы дорожки прямоезжия,
Де што на те же росста́ни богатырские.
— Де уж вы ой еси, Владимер-князь,
Да Владимер-князь да стольнё-киевский,
Как пошто же нам с тобой бежать до делышка?
110 Де ты пойди-тко-сь во божью́ церьков,
И ты молись-ка богам нашим могуциим:
Спасу да де прецистому,
Де пресвятой девы-то матери божьей богородице
Да не помилуёт ли нас госпо́дь?
115 Де тут пошел он во божью́ церьков,
Де как молился он спасу тут пречистому,
Де пресвятой девы-то матери божьей богородице,
Де помолился — из церкви-то вон пошел.
А де как настрецу ему идет старой-старенькой,
120 И старый-старенькой да Илья Муромець,
Илья Муромець да сын Ивановиць:
— И уж вы здраствуйте и Владимер-князь,
Владимер-князь да стольнё-киевский!
— Уж и здрастуй же и старой-старенькой,
125 Старой-старенькой Илья Муромец,
Илья Муромец да сын Ивановиц!
— И уж вы што же, Владимер-князь, у нас да не по-старому?
Всё не по-старому да не по-прежнему?
— Уж ты ой еси, старой, старой-старенькой,
130 Старый-старенькой Илья Муромец,
Да Илья Муромец, сын Ивановиц,
Как где же мне быть по-старому?
Де же мне быть ноне по-старопрежнему?
Как во чистом поле у нас деется нехо́рошо:
135 Как подошел к нам злой собака, злой неверной пан,
Да злой неверной пан, да молодой солтан,
И молодой солтан да сын Солтановиц,
Кудреван-то царь да Кудревановиц,
И он со многою войска многим-множества,
140 И просит и у нас-то города-то Киева,
Да отступиться да без драки да всё без се́ченья,
Да без большого такого кроволитиця.
— Уж вы ой еси, Владимер-князь стольне-киевской!
Уж как ты про эфто да мне не сказывай:
145 Да ездил я смотрел силу Кудреванкову
Де из подзорной трубоцки да три́ дни я и три́ ноци,
И де как не мог я тут цисла-смету дать,
Де как откати ты мне сорок бочек да зелена́ вина,
Де как откати-ка де сорок бочек пива пьяного,
150 Де сорок бочек меда сладково.
— А де уж ты ой еси, старой-старенькой.
И старой-старенькой да Илья Муромець.
Илья Муромець да сын Ивановиц!
Как всё преже от тебя было не за́перто.
155 Так и ноне от тебя всё не за́мкнуто,
То ты бери-тко-сь, сколько тебе надобно.
Тут он пошел старый-старенькой да ко резву́ коню.
Де как поехал он де <в> цисто́ полё,
Де он роскидывал да тут бело́й шатер,
160 Бело́й шатер тонкой поло́тненой,
Де откатил он сорок боцек да зелена́ вина,
Де сорок же боцёк да пива пьяныго,
Де сорок же боцёк да меда сладково,
Де сам поехал он на горы да на высокия,
165 Де што на те же горы да на окатистые,
Што на те же он дорожки прямоезжия.
Де што на те же он росста́ни бога́тырьския
Де как роскидывал он да тут скоры́ ерлыцки.
Де собиралосе добрых молодцев во бело́й шатер
170 Де семьдесят без е́дного, —
Де старый-старенькой семидесятой был,
Де они ’де пили-ели, де тут и спать легли
Де как у старого-то старенького
Зазнобушка была на́ серци́.
175 Де как ставал он поутру ранехонько:
— Уж вы ой еси, братцы вы добрые молодцы!
Де мы поедемьте-ко-ся сбить силу Кудреваныку,
Де поезжаете вы с фланку правого и левого,
А я поеду в серединушку силушки Кудреванковой
180 Де как засвистит моя вострая сабелька,
Де затальця́т мои серебрены колечушка.
Так уж вы бейте, секите, кто сколько можете,
А как не засвистит моя вострая сабелька,
Де как и не сбрякают мои серебрены колечушка,
185 Так вы не задевати лучше силушки Кудреванковой,
А поезжайте вы хыть хто куды знаите.
Де как поехал старый-старенькой,
К серединушки силушки Кудреванковой, —
Де в то время было ему старенькому лет ста семидесяти.
190 Как заехал в серединушку силушки Кудреванковой
И одной рукой подал Кудреванку скоры́й ерлык,
Де как другой рукой он успел Кудреванку снять и голову.
Да засвистела тут вострая сабелька,
Де затальце́ли тут серебрены колечушка,
195 Де бились они дрались три дня и три́ ноци,
Де без пи́тенья да без е́денья,
Да победили тут силушку Кудреванкову.
Де собрались опять добры молодцы во бело́й шатер,
Де опеть де пили де ели тут и спать легли.
200 Де старой-старенькой он ставал да тут ранехонько,
Де выходил и он да из бела́ шатра́,
Де тут смотрел он в подзорную трубоцку.
Де увидал и он в цистом поле да два удалы́х,
Два Ивана, да два Ивановиця,
205 Де потешаютсе они булатной палоцькой:
Де как выбрасывают ей цють выше лесу дремучего,
Де цють пониже облака ходе́чего,
Да похвалютца они да не больми словьми:
Де как первой-то го́ворит:
210 — Кабы был-стоял в матери сырой земли да колокольный столп,
Де поворо́тил бы и я всю мать сыру́ землю.
Де как другой-от го́ворит:
— Кабы стояла бы на небо лестниця,
Дак там бы я залез и всех присек.
215 — Да как за эфто нас господь да не помилуёт.
Да тут восстала опеть силушка Кудреванкова
Де кого били и секли на́двое, де тех двоё стало.
Де кого били, секли на́трое, да тех троё стало.
Де опеть съехались добрые молодци,
220 Де они бились и дрались шесть дней и шесть ноцей.
И де без пи́тенья да всё без е́денья,
Да тут стали резвы́ кони бро́дить в крови до резва́ брюха́.
Де тут прираздвинулась и мать сыра земля,
Де как прожрала она всю силушку Кудреванкову.
Ну больше конець.