Илиада

Геспер, которого в небе звезды не найдется прекрасней,

Так острие на пелидовой пике сияло. Ее он

320 Правой рукою качал и глядел, замышляя худое,

Не обнажится ли где прекрасное Гектора тело.

Все его тело однако скрывалось под медным доспехом,

Славным, который он добыл, убивши патроклову силу.

В том только месте, где шею от плеч отделяют ключицы,

325 Горло белело его; для души там быстрейшая гибель.

В это-то место копьем Ахиллес богоравный ударил,

И через нежную шею насквозь острие пробежало.

Ясень ему меднотяжкий гортани однако не пробил,

Чтобы с Пелидом он мог, говоря, обменяться словами.

330 В пыль опрокинулся он. И вскричал Ахиллес, торжествуя:

"Гектор! Убивши Патрокла, ты жить собирался остаться?

Ты и меня не страшился, когда я от битв удалялся!

Нет, глупец безрассудный! Товарищ намного сильнейший,

Сзади Патрокла вблизи кораблей оставался я быстрых, -

335 Я, колени твои сокрушивший! Собаки и птицы

Труп твой растащут с позором, его ж похоронят ахейцы!"

В изнеможенье ему отвечал шлемоблещущий Гектор:

"Ради души и колен твоих, ради родителей милых,

В пищу меня не бросай, умоляю, ахейским собакам!

340 Множество меди и золота в дар от меня ты получишь, -

Выкуп, который внесут мой отец и почтенная матерь,

Ты ж мое тело обратно домой возврати, чтобы в Трое

Труп мой огню приобщили троянцы и жены троянцев".

Мрачно взглянув на него, отвечал Ахиллес быстроногий:

345 "Пес, не моли меня ради колен и родителей милых!

Если бы гневу и сердцу свободу я дал, то сырым бы

Мясо срезал я с тебя и съедал его, - вот что ты сделал!

Нет, никому от собак не спасти головы твоей, Гектор!

Если бы выкуп несчетный, и в десять раз больше, и в двадцать

350 Мне от твоих привезли, и еще обещали бы больше,

Если б тебя самого приказал хоть на золото взвесить

Царь Приам Дарданид, - и тогда, положивши на ложе,

Мать не смогла бы оплакать тебя, рожденного ею.

Хищные птицы тебя и собаки всего растерзают!"

355 Дух испуская, ответил ему шлемоблещущий Гектор:

"Видя в лицо, хорошо я тебя познаю, и напрасно

Думал тебя убедить, ибо дух в твоем сердце железный!

Но берегись, чтобы гнева богов на тебя не навлек я

В день тот, в который Парис и Феб-Аполлон дальнострельный,

360 Как бы ты доблестен ни был, убьют тебя в Скейских воротах!"

Так он сказал, и покрыло его исполнение смерти.

Члены покинув его, душа отлетела к Аиду.

Плачась на участь свою, покидая и крепость, и юность.

Но и умершему все же сказал Ахиллес богоравный:

365 "Э, умирай! А уж я-то приму свою гибель, когда бы

Зевс мне ее ни послал и другие бессмертные боги!"

Так он сказал и, из трупа копье медножальное вырвав,

Прочь отложил, а доспехи, залитые черною кровью,

С плеч убитого снял. Сбежались другие ахейцы

370 И с изумленьем смотрели на рост и на образ прекрасный

Гектора. Каждый спешил удар нанести его телу.

Так не один говорил, поглядев на стоявшего рядом:

"На осязание Гектор, ну, право же, сделался мягче,

Нежели был, как бросал на суда пожирающий пламень!"

375 Так не один говорил, подходил и пронзал его пикой.

С трупа оружие снял между тем Ахиллес быстроногий,

Стал средь ахейцев и к ним обратился с крылатою речью:

"О дорогие друзья, вожди и советники войска!

Так как бессмертные дали повергнуть мне этого мужа,

380 Больше принесшего зла, чем все остальные совместно,

То попытаемся, город обложим с оружьем, узнаем,

Что теперь делать троянцы намерены, что замышляют:

Раз уже Гектор погиб, то покинут ли город высокий,

Или, хоть Гектора нет уж, желают еще оставаться?

385 Но для чего мое сердце волнуют подобные думы?

Мертвым лежит у судов, неоплаканный, непогребенный,

Милый Патрокл. Не забуду о нем, пока меж живыми

Я нахожусь и способен коленями двигать своими.

Если же мертвые в царстве Аида не помнят о мертвых,

390 Все же и там сохраню я о милом товарище память!

Нынче ж запевши пэан, ахейские юноши, все мы

К полым воротимся нашим судам, захвативши и тело!

Славы большой мы достигли: повержен божественный Гектор,

Он, на которого Трои сыны, как на бога, молились!"

395 Тут на Гектора он недостойное дело задумал:

Сзади ему на обеих ногах проколол сухожилья

Между лодыжкой и пяткой, продернул ремни, к колеснице

Тело его привязал, голове ж предоставил влачиться.

Поднял доспех знаменитый и, с ним в колесницу вошедши,

400 Коней ударил бичом. Не лениво они полетели.

Тучею пыль над влачимым взвилась, растрепались

Черные волосы, вся голова, столь прекрасная прежде,

Билась в пыли. В то время врагам громовержец Кронион

Дал над трупом его надругаться в его же отчизне.

405 Так его вся голова загрязнялася пылью. Терзала

Волосы мать. С головы покрывало блестящее сбросив,

Прочь отшвырнула его и завыла, на сына взирая.

Жалостно милый родитель рыдал. И по городу всюду

Вой разливался протяжный, и всюду звучали рыданья.

410 Больше всего это было похоже, как если бы сразу

Сверху донизу вся многохолмная Троя горела.

Еле могли удержать старика окружавшие люди.

Он в исступленье рвался за ворота Дарданские выйти

И горячо умолял окружавших, по грязи катаясь,

415 Всех умолял, называя по имени каждого мужа:

"Други, пустите меня! Одного, не заботясь, пустите

Выйти из города, дайте пойти к кораблям мне ахейским!