Илиада

«Сонмы троян и ахеян красивопоножных! внимайте,

Что предлагает Парис, от которого брань воспылала.

Он предлагает троянам и всем меднолатным ахейцам

Ратные сбруи свои положить на всеплодную землю;

90 Сам посреди ополчений с воинственным он Менелаем,

Битвой, один на один, за Елену желает сразиться.

Кто из двоих победит и окажется явно сильнейшим,

В дом и Елену введет, и сокровища все он получит;

Мы ж на взаимную дружбу священные клятвы положим».

95 Рек он; ахейцы безмолвные все сохраняли молчанье;

И меж них провещал Менелай, знаменитый воитель:

«Ныне внимайте и мне; жесточайшая горесть пронзает

Сердце мое; помышляю давно я: пора примириться

Трои сынам и ахейцам; довольно вы бед претерпели

100 Ради вражды между мной и Парисом, виновником оной.

Кто между двумя судьбой обречен на погибель,

Тот да погибнет! а вы, о друзья, примиритесь немедля.

Пусть же представят и белого агнца, и черную овцу

Солнцу принесть и земле; а Крониду пожрем46 мы другого.

105 Пусть призовут и Приама владыку, да клятву положит

Сам (а сыны у него напыщенны, всегда вероломны):

Да преступник какой-либо Зевсовых клятв не разрушит:

Сердце людей молодых легкомысленно, непостоянно;

Старец, меж ними присущий47, вперед и назад прозорливо

110 Смотрит, обеих сторон соблюдая взаимную пользу».

Так говорил; и наполнились радостью оба народа,

Чая почить наконец от трудов изнурительной брани:

Коней становят в ряды, с колесниц, своих прядают сами;

Быстро снимают доспехи, на землю слагают их близко

115 Друг против друга: меж воинств осталося узкое поле.

Гектор немедленно к граду глашатаев двух посылает

Агнцев поспешно принесть и вызвать владыку Приама.

Царь Агамемнон равно повеление дал Талфибию

К сеням ахейским идти и принесть на заклание агнца;

120 Он поспешил, повинуясь державному сыну Атрея.

С вестью Ирида явилась к Елене лилейнораменной.

Вестница, образ принявши любезной Елене золовки,

С коей в супружестве был Антенорид царь Геликаон,

Образ младой Лаодики, прекраснейшей дщери Приама,

125 В терем вошла, где Елена ткань великую ткала,

Светлый, двускладный покров, образуя на оном сраженья,

Подвиги конных троян и медянодоспешных данаев,

В коих они за нее от Ареевых рук пострадали.

К ней приступив, быстроногая так говорила Ирида:

130 «Выйди, любезная нимфа48, деяния чудные видеть

Конников храбрых троян и медянодоспешных данаев.

Оба народа недавно, стремимые бурным Ареем,

В поле сходились, пылая взаимно погибельной бранью.

Ныне безмолвны стоят; прекратилася брань; ратоборцы

135 Все на щиты преклонилися, копья их воткнуты в землю.

Но герой Александр и Атрид Менелай браноносный

Выйти желают одни за тебя на копьях сразиться,

И супругой любезной тебя наречет победитель».

Так изрекла и влияла ей в душу сладкие чувства,

140 Думы о первом супруге, о граде родимом и кровных.

Встала она и, сребристыми тканями вкруг осеняся,

Быстро из дому идет со струящеюсь нежной слезою.

Следом за ней поспешили прислужницы верные обе,

Эфра, Питеева дочь, и Климена, с блистательным взором.

145 Скоро они притекли ко вратам возвышавшимся Скейским,

Там и владыка Приам, и Панфой, и Фимет благородный,

Клитий, божественный Ламп, Гикетаон, Ареева отрасль,

Укалегон, и герой Антенор, прозорливые оба,

Старцы народа сидели на Скейской возвышенной башне,

150 Старцы, уже не могучие в брани, но мужи совета,

Сильные словом, цикадам подобные, кои по рощам,

Сидя на ветвях дерев, разливают голос их звонкий:

Сонм таковых илионских старейшин собрался на башне.

Старцы, лишь только узрели идущую к башне Елену,

155 Тихие между собой говорили крылатые речи:

«Нет, осуждать невозможно, что Трои сыны и ахейцы

Брань за такую жену и беды столь долгие терпят:

Истинно, вечным богиням она красотою подобна!

Но, и столько прекрасная, пусть возвратится в Элладу;

160 Пусть удалится от нас и от чад нам любезных погибель!»

Так говорили; Приам же ее призывал дружелюбно:

«Шествуй, дитя мое милое! ближе ко мне ты садися.

Узришь отсюда и первого мужа, и кровных, и ближних.

Ты предо мною невинна; единые боги виновны:

165 Боги с плачевной войной на меня устремили ахеян!

Сядь и поведай мне имя величеством дивного мужа:

Кто сей, пред ратью ахейскою, муж и великий и мощный?

Выше его головой меж ахеями есть и другие,

Но толико прекрасного очи мои не видали,

170 Ни толико почтенного: мужу царю он подобен!»

Старцу в женах знаменитая так отвечала Елена:

«Ты и почтен, для меня, возлюбленный свекор, и страшен!

Лучше бы горькую смерть предпочесть мне, когда я решилась

Следовать с сыном твоим, как покинула брачный чертог мой,

175 Братьев, и милую дочь, и веселых подруг мне бесценных!

Но не сделалось так; и о том я в слезах изнываю!..

Ты вопрошаешь меня, и тебе я скажу, Дарданион:

Муж сей есть пространно державный Атрид Агамемнон,

Славный в Элладе, как мудрый царь и как доблестный воин,

180 Деверь он был мне; увы, недостойная, если б он был им!49»

Так говорила, — и старец, дивяся Атриду, воскликнул:

О Агамемнон, счастливым родившийся, смертный блаженный!

Сколько под властью твоею ахейских сынов браноносных!

Некогда, быв во фригийской земле, виноградом обильной,