Илиада

185 Зрел я великую рать фригиян, колесничников быстрых;

Зрел я Атрея полки и Мигдона, подобного богу:

Станом стояло их воинство вдоль берегов Сангария;

Там находился и я, и союзником оных считался,

В день, как мужам подобные ратью нашли амазонки:

190 Но не столько их было, как здесь быстрооких данаев».

После, узрев Одиссея, Приам вопрошает Елену:

«Ныне скажи и об этом, дитя мое: кто сей данаец?

Менее целой главой, чем великий Атрид Агамемнон,

Но, как сдается мне, он и плечами и персями шире.

195 Сбруя его боевая лежит на земле плодоносной;

Сам же, подобно овну, по рядам ратоборным он ходит.

Он мне подобным овну представляется, пышному волной,

В стаде ходящему между овец среброрунных».

Вновь отвечала Приаму Елена, рожденная Зевсом:

200 «Муж сей, почтенный Приам, Лаэртид Одиссей многоумный,

Взросший в народе Итаки, питомец земли каменистой,

Муж, преисполненный козней различных и мудрых советов».

К ней обративши слова, говорил Антенор благоумный:

«Подлинно, речь справедливую ты, о жена, произносишь:

205 Некогда к нам приходил Одиссей Лаэртид знаменитый,

Присланный, ради тебя, с Менелаем воинственным купно.

Я их тогда принимал и угащивал дружески в доме;

Свойство узнал обоих и советов их разум изведал.

Если они на собранья троянские вместе являлись, —

210 Стоя, плечами широкими царь Менелай отличался;

Сидя же вместе, взрачнее был Одиссей благородный.

Если они пред собранием думы и речи сплетали, —

Царь Менелай всегда говорил, изъясняяся бегло,

Мало вещал, но разительно; не был Атрид многословен,

215 Ни в речах околичен, — хоть был он и младший годами.

Но когда говорить восставал Одиссей многоумный,

Тихо стоял и в землю смотрел, потупивши очи;

Скиптра в деснице своей ни назад, ни вперед он не двигал,

Но незыбно держал, человеку простому подобный.

220 Счел бы его ты разгневанным мужем или скудоумным.

Но когда издавал он голос могучий из персей,

Речи, как снежная вьюга, из уст у него устремлялись!

Нет, не дерзнул бы никто с Одиссеем стязаться словами;

Мы не дивились тогда Одиссееву прежнему виду».

225 Третьего видя Аякса, Приам вопрошает Елену:

«Кто еще оный ахеянин, столько могучий, огромный?

Он и главой и плечами широкими всех перевысил».

Старцу в женах знаменитая вновь отвечала Елена:

«Муж сей — Аякс Теламонид великий, твердыня данаев.

230 Там, среди критских дружин, возвышается, богу подобный,

Идоменей, и при нем предводители критян толпятся.

Часто героя сего Менелай угощал дружелюбно

В нашем доме, когда приходил он из славного Крита.

Вижу и многих других быстрооких данайских героев;

235 Всех я узнала б легко и поведала б каждого имя.

Двух лишь нигде я не вижу строителей воинств: незримы

Кастор, коней укротитель, с могучим бойцом Полидевком,

Братья, которых со мною родила единая матерь.

Или они не оставили град Лакедемон веселый?

240 Или, быть может, и здесь, принеслись в кораблях мореходных,

Но одни не желают вступать в ратоборство с мужами,

Срамом гнушаясь и страшным позором, меня тяготящим!»

Так говорила; но их уже матерь земля сокрывала

Там, в Лакедемоне, в недрах любезной земли их родимой.

245 Тою порой через Трою жертвы для клятвы священной,

Агнцев и дар полей, вино, веселящее сердце,

В козьем меху несли провозвестники; нес совокупно

Вестник Идей и блестящую чашу, и кубки златые;

Он же, и к старцу представ, призывал Дарданида, вещая:

250 «Сын Лаомедонов, шествуй, тебя приглашают вельможи

Трои сынов конеборных и меднодоспешных данаев

Выйти на ратное поле, да клятвы святые положат.

Ныне герой Александр и с ним Менелай браноносец

С длинными копьями выйдут одни за Елену сразиться;

255 Кто победит — и жены и сокровищ властителем будет;

Мы ж, заключившие дружбу и клятвы священные, будем

Троей владеть, а данаи в Аргос, конями обильный,

Вспять отплывут и в Ахаию, славную жен красотою».

Так произнес; ужаснулся Приам, но друзьям повелел он

260 Коней запречь в колесницу; они покорились охотно;

Старец взошел и бразды натянул к управлению коней;

Подле него Антенор на блистательной стал колеснице;

В поле они через Скейские быстрых направили коней.

И когда достигнули воинств троян и ахеян,

265 Там, с колесницы прекрасной сошедши на злачную землю,

Между троян и ахеян срединою шествуют старцы.

В встречу им быстро восстал повелитель мужей Агамемнон,

Мудрый восстал Одиссей; и почтенные вестники оба

Жертвы для клятвы священной представили; в чаше единой

270 Вина смесили и на руки воду царям возлияли.

Тут Агамемнон, владыка, десницею нож обнаживши

Острый, висящий всегда при влагалище мечном великом,

Волну отрезал на агнчих главах, и глашатаи оба,

Взяв, разделили ее меж избранных троян и ахеян.

275 Царь Агамемнон воззвал, с воздеянием дланей моляся:

«Мощный Зевс, обладающий с Иды, преславный, великий!

Гелиос, видящий все и слышащий все в поднебесной!

Реки, земля и вы, что в подземной обители души

Оных караете смертных, которые ложно клянутся!

280 Будьте свидетели вы и храните нам клятвы святые:

Если Парис Приамид поразит Менелая Атрида,

Он и Елену в дому, и сокровища все да удержит;

Мы ж от троянской земли отплывем на судах мореходных.

Если Париса в бою поразит Менелай светловласый,