Илиада

Ради пришедших, тельца пятилетнего царь Агамемнон

315 Тучного жертвой заклал всемогущему Зевсу Крониду.

Быстро его одирают, трудятся, всего рассекают,

Рубят искусно на мелкие части, пронзают рожнами,

Жарят на них осторожно и, всё уготовив, снимают.

Скоро окончился труд, и немедленно пир уготован:

320 Все пировали, никто не нуждался на пиршестве общем;

Но Аякса героя особо хребтом бесконечным

Сам Агамемнон почтил, повелитель ахеян державный.

И когда питием и пищею глад утолили,

Старец в собрании первый слагать размышления начал,

325 Нестор, который и прежде блистал превосходством советов;

Он, благомысленный, так говорил и советовал в сонме:

«Царь Агамемнон и вы, воеводы народов данайских!

Много уже на боях полегло кудреглавых данаев,

Коих черную кровь по брегам пышноструйного Ксанфа

330 Бурный Арей разлиял, и в Аид погрузились их души.

Должно с зарею, Атрид, прекратить ратоборство данаев.

Мы же, поднявшися дружно, свезем с побоища трупы

В стан на волах и на месках и все совокупно сожжем их,

Одаль судов мореходных: да кости отцовские детям

335 Каждый в дом понесет, возвращайся в землю родную.

После, на месте сожженья, собравшись, насыплем могилу,

Общую всем на долине, а подле построим немедля

Стену и башни высокие, нам и судам оборону.

В оных устроим ворота и крепко сплоченные створы,

340 Путь бы чрез оные был колесницам и коням просторный.

Подле стены той, снаружи, ров вскопаем глубокий;

Пусть он, идущий кругом, воспящает и конных и пеших,

Чтоб когда-либо рать не нагрянула гордых пергамлян».

Так говорил он; совет одобряя, цари восклицали.

345 Мужи троянские также совет, на вершине Пергама,

Смутный и шумный держали, пред домом Приама владыки.

Первый на нем Антенор совещать благомысленный начал:

«Трои сыны, и дарданцы, и вы, о союзники наши!

Слух преклоните, скажу я, что в персях мне сердце внушает:

350 Ныне решимся: Елену Аргивскую вместе с богатством

Выдадим сильным Атридам; нарушивши клятвы святые,

Мы вероломно воюем; за то и добра никакого

Нам, я уверен, не выйдет, пока не исполним, как рек я».

Так произнесши, воссел Антенор; и восстал между ними

355 Богу подобный Парис, супруг лепокудрой Елены;

Он Антенору в ответ устремляет крылатые речи:

«Ты, Антенор, говоришь неугодное мне совершенно!

Мог ты совет и другой, благотворнейший всем нам, примыслить!

Если же то, что сказал, произнес ты от чистого сердца,

360 Разум твой, без сомнения, боги похитили сами!

Я меж троян, укротителей коней, поведаю мысли

И скажу я им прямо: Елены не выдам, супруги!

Что до сокровищ, которые в дом я из Аргоса вывез,

Все соглашаюся выдать и собственных к оным прибавить».

365 Так произнес и воссел Приамид; и восстал между ними

Древний Приам Дарданид, советник, равный бессмертным.

Он, благомыслия полный, советовал так на соборе:

«Трои сыны, и дарданцы, и вы, о союзники наши!

Слух преклоните, скажу я, что в персях мне сердце внушает:

370 Ныне вы, дети мои, вечеряйте во граде, как прежде;

Помните стражу ночную и бодрствуйте каждый на страже.

Завтра же вестник Идей да пойдет к кораблям мореходным,

Мощным Атрея сынам, Агамемнону и Менелаю,

Думу поведать Париса, от коего распря восстала.

375 Он и сию им измолвит разумную речь: не хотят ли

Мало почить от погибельной брани, доколе убитых

Трупы сожжем; и заратуем снова, пока уже демон

Нас не разлучит, одним иль другим даровавши победу».

Так говорил, — и, внимательно слушая, все покорились.

380 Рати троянские вместе, толпа близ толпы, вечеряли.

Рано утром Идей отошел к кораблям мореходным

И обрел уж на сонме данаев, клевретов Арея,

Подле кормы корабельной царя Агамемнона. Вестник

Стал посреди воевод и вещал им голосом звучным:

385 «Царь Агамемнон и вы, предводители ратей ахейских!

Царь мне Приам повелел и другие сановники Трои

Думу поведать, когда то желательно вам и приятно,

Сына его Александра, от коего распря восстала:

Те из сокровищ, которые он в кораблях многоместных

390 В Трою из Аргоса вывез (о, лучше б он прежде погибнул!),

Хочет все возвратить и собственных к оным прибавить;

Но супругу младую Атрида царя, Менелая,

Выдать Парис отрекается, как ни склоняли трояне.

Слово еще и сие повелели сказать: не хотите ль

395 Вы опочить от погибельной брани, доколе убитых

Трупы сожжем; и заратуем снова, пока уже демон

Нас не разлучит, одним иль другим даровавши победу».

Рек, — и молчанье глубокое все аргивяне хранили.

Но меж них взговорил Диомед, воевателъ могучий:

400 «Нет, да никто между нас не приемлет сокровищ Париса,

Даже Елены! Понятно уже и тому, кто бессмыслен,

Что над градом троянским грянуть готова погибель!»

Так произнес, — и воскликнули окрест ахейские мужи,

Все удивляясь речам Диомеда, смирителя коней.

405 И тогда ко Идею вещал Агамемнон державный:

«Слышишь ты сам, провозвестник троянский, речи ахеян:

Так отвечают ахеяне, так я и сам помышляю.

Что до сожжения мертвых, нисколько тому не противлюсь.

Долг — ничего не щадить для окончивших дни человеков,

410 И умерших немедленно должно огнем успокоить.

Зевс да услышит обет мой, Геры супруг громоносный!»

Так произнес — и горе небожителям поднял он скипетр;

И, обратно Идей отошел к Илиону святому.