Илька из Закустовки

Время шло. Минула пара столетий, и никто не ожидал, что на территории окажется один не в меру любопытный метаршигл и его хозяйка, а с ними остатки фронтирской магии, которые после всплеска силы Ильмары, произошедшего в детстве, как бы поделились на этих двоих, трансформировав силу девушки в переменчивую структуру дара, а у Шуршегрема законсервировав ту самую расползающуюся вокруг заразу, которая изменяла природу и окружающих, превращая их в очередной кусок фронтира. Этого остатка оказалось вполне достаточно, чтобы зверь смог увидеть сначала ключ, а потом и спрятанное от остальных портальное творение создателя расплодившейся в конце эпохи войн фронтирской гадости и породителя чудовищ. Нет, не тех зараженных зверей и местных жителей, попавших в искажающую ауру серой магии.

Киорензир О'Лоорген был создателем настоящих чудовищ, кадавров, и виновником разделения магии мира. Этот полукровка аристократа дроу и двуипостасной взял худшие качества характера у обеих рас и лучшие их таланты. Его жестокость и угроза исчезновения магии всего живого прекратили междоусобные войны на много лет, все расы объединились, чтобы уничтожить того, кто стал прародителем серой магии. Маяк-убежище обнаружили, мага уничтожили. Только вот с гибелью создателя его детище не исчезло, а, подпитанное смертью ненормального мага, выплеснулось с новой силой и продолжило распространяться, несмотря на все усилия окружающих. Лишь пару столетий назад с созданием специальных гарнизонов и отрядов поисковиков от всех рас очаги фронтирских земель удалось ограничить. Но мир и его магия уже не стали прежними. Перекроились границы, сгинули в небытие многие расы, а на совершенно разных землях в разных государствах разных рас периодически то тут, то там появлялись новые рассадники фронтирской заразы, которые, если их сразу не замечали, становились землями отчуждения, и к ним прикомандировывали очередной гарнизон, со временем обрастающий нужной для его обеспечения сельской инфраструктурой.

Ни о чем подобном спрятавшаяся в башне компания не знала, как и о том, что когда-то вокруг древнего маяка было море. Только время и магия изменили все до неузнаваемости, лишь коллекционеры старинных карт да, может, наткнувшиеся на хроники тех времен архивариусы могли поведать о масштабных искажениях рельефа этих мест в связи с магическим выбросом от гибели одного из сильнейших магов, безумного ученого-фанатика Киорензира О'Лооргена. Башня стала его могилой, а фронтирский лес, появившийся на месте исчезнувшего морского побережья вместе с его обитателями, надежной стражей.

Только вот великие, а особенно невменяемые маги никогда не исчезают так просто. Дух не ушел на перерождение, упорно привязав себя к древним камням постройки, поскольку цель спятившего ушастого двуипостасного достигнута не была. Он был в ярости и жаждал возвращения и мести, однако его же разработки и эксперименты исключали возможность это реализовать.

Столетия он торчал прикованным к маяку и копил свою злобу. Серая магия, враждебная всему, клубилась вокруг древней башни в ожидании, когда ее создатель обретет сердце, чтобы возродить это чудовище и ввергнуть мир в хаос.

И появление целой толпы начинающих магов, да еще со всеми направлениями дара, привело духа в восторг.

«Наконец-то! — Киорензир кружил по башне, радуясь удаче. — Эти глупцы несомненно захотят выбраться отсюда. Их уже изрядно потрепал фронтирский магический фон, особенно ходячую ящерицу с даром целителя. А милые зверушки напугали до дрожи и не выпустят их отсюда. Значит, начнут магичить…»

Правда, призывать свой дар никто не торопился, и дух, затаившись в темном углу под потолком, изводился от нетерпения.

«Да когда же эти олухи поймут, что здесь внутри нет серой ауры и их магия работает?! Конечно, на помощь не позовешь, сигнал будет искажаться, уйдя за пределы маяка, но поесть, попить, подлечиться? А там, глядишь, начнут рыскать и обнаружат мой прекрасный портальный зал».

Дух в предвкушении разглядывал студентов, размышляя, как наконец-то сможет завладеть телом одного из них.

Тролля он отмел сразу, поскольку вкусная аура сильного некроманта для него была недоступна, шаманский дар и родовая защита тролльих предков просто выжгли бы его при попытке подобраться к телу. Оставались еще пятеро сопляков.

«Ящерица не подойдет, тело с целительским даром не примет мою силу, напитанную серой магией за столько веков, — смакуя, рассуждал он, словно придирчиво выбирал блюдо к обеду. — Жирная плакса с огнем — неплохой вариант, но существовать в вечности с нелепым телом коротышки, да еще и бабы…»

Впрочем, ему не приглянулся и симпатяга Вольтецкий, хотя на первый взгляд был всем хорош, аура бытового мага прекрасно могла быть заменена на магический сизоватый фон фронтирской хмари. Почему-то Дерек вызывал у него вроде бы беспочвенные опасения не меньше, чем тролль. Про эйши Киорензир, конечно, понятия не имел, но собственная нелепая смерть даже такого, казалось, до этого мегавсесильного его научила осторожничать.