Иллюстратор

Змей надрывно смеется в ответ:

– Ха-ха-ха! «Хочу узнать все тайны мира» – так ты говорила? Представь себе, я их узнал благодаря полученному из Древа элементалу, и, поверь, тебе не понравится то, что ты узнаешь. А мне Древо больше без надобности. Знания не принесли счастья, скорее наоборот. Но счастье принесет Художник, он поможет мне вернуться домой, по крайней мере в то место, которое я хотел бы назвать домой.

– Ботис, ты – демон. Домой – это куда? К адским котлам?

– Напрасно ты иронизируешь, сестренка, я по праву могу теперь тебя так называть.

– Да, я согласилась предать и из-за тебя утратила свою природу, – с металлом в голосе произносит Аурелие, – но это не отменяет нашей с тобой договоренности.

Змей протяжно зашипел:

– Верно, не отменяет. Но за обсуждением наших дел мы совсем забыли о Художнике. Он, бедняга, я погляжу, заскучал. Пора ему продемонстрировать свое мастерство!

Я оглушен и сломлен, а самое скверное – разочарован собой. Идиотизм положения жертвы, тупой безвольной овцы, обманом приманенной на заклание эфемерным божествам, буквально выбил почву у меня из-под ног даже скорее, нежели удушье и ядовитый поцелуй змея. Мне нечего сказать и незачем жить. Но другая часть меня, наверное, та, что создавала живые цветки, та, что видит свет и всегда открыта для него, не позволяет сдаться: внезапным вихрем нахлынувший из неведомой пустоты прилив сил очищает разум, словно жилище от грязи, избавляя от стыдливой и жалкой скорби, и я отчетливо понимаю, что способен все изменить, пускай даже мой цветок закроется раньше предначертанного часа.

Впервые после нападения змея я решаю заговорить. Но на усилие связок исторгнуть звук или на худой конец хрип или стон отвечает тягостное безмолвие. Я шевелю губами впустую, голосовые связки парализованы.

Змей замечает мои потуги.

– Не мучайся понапрасну! – говорит он. – Это я отнял у тебя голос, теперь он – мой. Иначе я не смог бы вот так запросто с тобой болтать. Погоди минутку, и я все тебе разъясню. Ты, вероятно, хочешь знать, как мы сговорились с сестричкой. Очень просто. Я и не думал отравлять Древо, я поглощал элементал знания. Я всего-навсего хотел понять замысел Создателя, а поняв, осмыслить свое место в этом замысле. Мы, демоны, созданы огнем, огонь горит внутри нас. Благодаря демонической сути я способен без вреда для себя поглощать элементал, тогда таким, как ты или она, он мигом сожжет внутренности.

Как ни странно, но потеря голоса не уничтожает меня, а скорее, наоборот, заставляет собраться, сосредоточить то немногое, что осталось во мне для единой цели – убить змея. Не за этим ли я сюда пришел? Это поможет собрать осколки, на которые распалась моя душа, пока я, ведомый Аурелие, медленно и методично рассыпался на части. Но для начала неплохо бы узнать, что змею от меня нужно. А змей продолжает монолог, и я внимаю ему.

– Моя магия способна остудить элементал, что я и предложил сестричке, явившись ей во сне той самой ночью, когда ты так смело прогнал меня, что, впрочем, было не сложно, ведь я был мал и уязвим. В обмен она привела тебя, за что я говорю ей спасибо.

Демон по имени Ботис смотрит на Аурелие, которая сверлит его взглядом покрасневших от напряжения глаз, нервно кусая губы.

– Так выполни свое обещание! – в нетерпении восклицает она. – Скажи, что ты хочешь от него, и поскорее покончим с этим!

Аурелие поворачивается ко мне, встречая мой прямой укоряющий взгляд, и я с удовлетворением замечаю, что она выдерживает его с трудом.

Ботис, будто ее и нет, продолжает, обращаясь ко мне:

– Видишь, у скалы позади тебя стоит сундук? Это своего рода клад – хранилище магических артефактов, которые я насобирал за свою долгую жизнь. Среди них множество никчемных вещей, но иногда попадались и редкостные ценности, такие как элементал знания, с помощью которого мне, отверженному демону, стали доступны тайны мироздания, что, однако, меня вовсе не порадовало, зато я понял, к чему стоит стремиться. Как бы странно это ни звучало, но больше всего на свете я хочу обрести дом, семью, жить среди себе подобных, день за днем передавая накопленный прожитыми столетиями опыт.

От удивления Аурелие бешено хохочет, нервно вздрагивая всем телом:

– Не верю своим ушам! Змей, демон и семья – парадоксально и противоестественно, да к тому же банально глупо!

Ботис молчит, лишь его размеренное тяжелое дыхание время от времени прерывает наступившую тишину. И в этой тишине Аурелие неуловимой тенью проходит позади меня, приближаясь к сундуку:

– Я сама отопру сундук, если позволишь.

– Как многое тебе еще неведомо, сестричка, – отвечает собственным мыслям Ботис. – Открывай!