Иллюстрированная история эротического искусства. Часть вторая

Ни одна страна никогда не имела даже приблизительно такого огромного количества эротических карикатур и притом карикатур в полном смысле этого слова, как Англия в XVIII столетии. Не подлежит никакому сомнению, что уже на основании одного этого мы можем заключить о степени испорченности тогдашнего английского общества; однако было бы чрезвычайно ошибочно выводить отсюда какое-либо смягчение в оценке французского и германского абсолютизма: противоположные полюсы индивидуальной жизни и всей культуры выражаются в открытом и безудержном господстве чувственности и отражаются соответственно в эротической карикатуре. Эротическая карикатура — и этого не следует никогда упускать из виду — может быть документом упадка общества, продуктом его разложения, — таковой она была во Франции при старом режиме, — но, с другой стороны, она может быть также и документом накопившегося избытка сил. Формула «эротическая карикатура» представляет, как мы уже неоднократно указывали, лишь общее собирательное понятие, обнимающее собою решительно все, и рай и ад, и добро и зло.

О чем она свидетельствует в каждом отдельном случае, на это всегда очень ясно и определенно указывают ее формы и тенденции, так что различие провести весьма нетрудно. В Англии она была выражением стихийной силы, силы, которая, как мы имели случай убедиться, проявлялась в весьма грубой форме при построении нового буржуазного общества.

Из эпохи великой английской революции и вообще из всего периода вплоть До начала XVIII века дошло до нас, как это ни странно, весьма немного английских карикатур. И если рождение английской политической карикатуры можно исчислять с момента Великой английской революции, то историю ее писать можно, только начиная с Хогарта.

Хогартом начинается в английской карикатуре период морального воспитания, которому посвятило свои силы все после реставрации. Это воспитание было обставлено, однако, как мы уже тоже упоминали, довольно странным образом. Оно совершалось нередко по рецепту того педагога, который в первый же день явился к ученикам вдребезги пьяным, желая, как он сам выразился, воочию продемонстрировать перед ними всю пагубность порока излишества. И карикатура тоже хотела в Англии продемонстрировать порок во всем его безобразии. С точки зрения такого педагогического воззрения и следует рассматривать все. Она применима вполне и к обеим известным гравюрам Хогарта: «До» и «После».

Смысл обеих гравюр очевиден, несмотря на всю сложность сатирических средств, которые пускает в ход Хогарт, и несмотря на сотню мелких сатирических деталей, которыми он уснащает каждое свое произведение и которые делают из последнего бесконечную моральную проповедь. На этих гравюрах Хогарт иллюстрировал, очевидно, галантное приключение влюбленной парочки, быть может, и адюльтер. Гравюра «До», первый акт, изображает мужчину, пламенеющего страстью, и женщину, сопротивляющуюся ему, но желающую втайне, чтобы ее победила неотразимая мужская сила, — это обычная схема действительности. То, что леди, несмотря на энергичное сопротивление, хочет все-таки остаться побежденной, можно с полной уверенностью заключить уже хотя бы по месту, где разыгрывается любовная борьба: это спальня, в которую леди привела своего поклонника. На второй гравюре — «После» страсть мужчины уже удовлетворена, он испытывает уже отвращение; иное дело женщина, теперь она сама ластится, — опять-таки схема живой действительности, правда, лишь постольку, поскольку речь идет не о любви, а о простом удовлетворении сладострастного чувства. Гравюры Хогарта следует признать превосходными: это неприкрашенное изображение чисто животной чувственности. Однако многие давали им совершенно другое толкование: многие утверждают, что Хогарт шел гораздо дальше в своих намерениях, — хотел изобразить коренное различие между ощущениями мужчины и женщины при проявлении чувственности в любви. Но если бы таково было действительно намерение Хогарта, то он, на наш взгляд, показал бы своими гравюрами, что он весьма мало смыслит в вопросах любви. Ибо там, где в объятия друг к другу толкает мужчину и женщину истинная любовь, там не может быть места какому-либо чувству отвращения после удовлетворения страсти.

Обе эти гравюры Хогарта пользовались самым широким распространением и считаются и теперь еще его наиболее ценными и значительными произведениями. Правда, щепетильная современность исключает их из общего собрания гравюр Хогарта. Тем не менее их всегда можно найти у истого коллекционера: они хранятся в особых папках и демонстрируются только перед знатоками.