Иллюстрированная история нравов: Эпоха Ренессанса

Так как это взаимное действие — неоспоримый факт, то обе эти черты представляют собой классические документы моды в пользу вторичного открытия физического человека, в котором заключалась задача и цель нового воцарившегося в мире экономического уклада. Обе эти черты, разумеется, только части общей картины Ренессанса, но они принадлежат к числу тех, которые позволяют разоблачить истинную сущность века. Они его магистральные линии.

3. Любовь и брак

Основной характер любви. Развитие индивидуальной половой любви. Чувственное представление о любви. Добрачное половое общение.

Обычай «пробных ночей». Формы взаимного ухаживания. Брак и верность. Супружеская неверность.

Свободное половое общение и нравственная испорченность. Употребление «пояса целомудрия».

Мы уже выяснили, что всякая по существу своему революционная эпоха всегда бывает вместе с тем эпохой напряженной эротики. Поэтому и Ренессанс, особенно на апогее своего развития, неизбежно должен был стать совершенно исключительным веком пламенной чувственности. Всякое более детальное рассмотрение эпохи только подтверждает это положение.

«Мир, — говорит Макс Адлер, — создан не единожды, мистическим, сверхчеловеческим актом, а постоянно вновь создается в момент возникновения нового способа мышления, доводящего свое содержание до сознания мыслящего субъекта в совершенно новой форме».

Если этот процесс никогда не прекращался в истории, то революционные эпохи имеют в рамках этой эволюции совсем особое значение, и бесспорно самое важное для темпа этого процесса. Никогда сознание, что сами люди являются творцами мира, не было так ясно и так интенсивно, как именно в революционные эпохи. В такие эпохи люди в противоположность другим периодам, когда этот процесс протекает в скрытом виде, сознательно действуют как строители мира. Это нетрудно понять.

Революционными эпохи бывают тогда, когда экономическое развитие разбивает старые, мешающие ему общественные формы и ставит перед современниками как высшую задачу, ждущую немедленного резрешения, — необходимость творчества новых форм, приспособленных к изменившимся потребностям. Так как это сознание вспыхивает не в отдельных только лицах, а благодаря концентрации процесса во всем задетом им человечестве, то все его силы пробуждаются, приходят в движение, проявляются в действии, и в такие эпохи человечество как будто переживает свою первую эмансипацию. В такие эпохи оно поэтому сознательно творит мир, а сознательное действование приводит быстрее к намеченной цели, так как люди стремятся пойти кратчайшим путем и избегают обходных дорог, на которые они сбиваются при бессознательном движении. Революционные эпохи играют поэтому огромную роль, ускоряя темп процесса постоянного сотворения мира.

Люди революционных эпох отличаются еще в другой области большей силой и творческой способностью, а именно в области чувственной любви. Или, выражаясь точнее: общая активность людей таких эпох есть последствие их вообще повышенной жизненной силы, которая, в свою очередь, является результатом пробуждения человечества к сознательности. Так как далее сила есть прежде всего чувственность или по крайней мере всегда проявляется и в чувственности, то отсюда ясно, что всякое повышение жизненной силы должно привести к повышенной чувственной деятельности вообще, и в частности эротической.

Неудивительно поэтому, если в так называемые революционные эпохи половое чувство достигает крайней степени напряженности и что эта напряженность развивается в направлении здоровья (см. главу о законе волнообразного движения эротики в моей «Die Geschichte der erotischen Kunst»).

Более близкое рассмотрение половой жизни в эпоху Ренессанса в разных странах доказывает на каждом шагу это положение. Каждый документ, оставленный нам этим богатым временем, положительно насыщен здоровой чувственностью, есть в конечном счете не что иное, как облекшаяся в форму творческая чувственность. Эта революционнейшая из всех эпох вместе с тем — грандиозный исторический пример эротики как массового явления.

Половая любовь в эпоху Ренессанса носила прямо вулканический характер и проявлялась обыкновенно как вырвавшаяся из плена стихийная сила, подчинявшая себе все, пенясь и шумя, правда, порой и не без грубой жестокости. А так как каждая стихийная сила, проявляясь, обнаруживает свой конечный закон, то в области любви основным принципом была производительность. И это не подлежит сомнению: мужчина хотел прежде всего оплодотворять, женщина — быть оплодотворенной.