Иллюстрированная история религий

Чувствуя свою зависимость от высших сил, человек не обращался к Мойре; но он признавал свою зависимость от богов. Таковы известные благочестивые выражения, что дело – в руках богов и что все люди нуждаются в богах. Но не следует заключать из таких выражений, что благочестие было основным настроением гомеровских героев. Человек смотрел на богов снизу вверх, с известной робостью перед высшею силой, с покорностью слабейшего; он имел мало оснований с уверенностью полагаться на их благосклонность, поэтому примеры действительного упования на богов являются только исключениями. Такое упование обнаруживали по временам Гектор, Менелай, Телемах; с другой стороны, Одиссей жалуется, что даже Афина оставила его на произвол судьбы. Мы, однако, не можем сказать ни того, чтобы благочестивые чувства сообщали силу гомеровским людям и возвышали их духовную жизнь, ни того, чтобы отношения к богам представляли главное дело в жизни. Полное отсутствие всякого страха перед богами, какое обнаруживается у циклопов, рассматривалось, конечно, как гнусное явление, но отношение к богам было слишком внешним, чтобы иметь действительно духовное значение. Но раз мы констатируем у Гомера это низкое состояние благочестия у богов, то мы должны подчеркнуть, что сам поэт не чувствовал этих недостатков, потому что предъявлял лишь скромные требования к миру богов. Гомеровские люди нуждались в своих богах и ожидали от них могущественной помощи, но не обращались к ним с неудовлетворенными душевными стремлениями и с нерешенными вопросами. Это обнаруживается из того душевного спокойствия, которым веет от гомеровского эпоса. Духовные потребности еще не пробудились; внутреннего раздвоения, благодаря которому люди почувствовали бы недостаточность "блаженных богов", еще не произошло.

Представления о загробном мире и о посмертном состоянии у Гомера разнообразны. Следует строго различать отдельные мысли и не пытаться найти прагматическое развитие этого верования или привести в связь различные местности, на которые Гомер указывает как на местопребывание умерших. Прежде всего мы назовем Тартар, где живут Кронос и Титаны в качестве "нижних богов"; затем жилище или царство Аида – обыкновенное обозначение подземного мира. Некоторые искали этого царства мертвых не под землей, но на далеком Западе, по ту сторону Океана; но в "Одиссее" несколько раз в ясных выражениях говорится, что Аид живет под землей. Наконец, вне всякой связи с этими представлениями Гомер дает описание Елисейских полей, островов блаженных, где, овеваемые чудным воздухом, пребывают похищенные Радаманф и Менелай; последний потому, что он супруг Елены и, таким образом, зять Зевса. Очевидно, что эти различные представления не могут быть скомбинированы друг с другом; они различного происхождения и различными путями проникли в гомеровскую поэзию.

Свадьба Зевса и Геры

К сожалению, у нас нет средств определить их происхождение; пока мы можем только отчасти сопоставлять противоречащие друг другу понятия.

В "Илиаде" упоминается о загробном мире довольно часто, но все же только случайно; в "Одиссее" есть три намеренных описания: одно описание Елисейских полей, потом путешествие в ад Одиссея и, наконец, прибытие душ женихов в подземный мир. Но представления, изображаемые в этих различных отрывках, часто не согласуются друг с другом. Так, вообще погребение играло роль необходимого условия для того, чтобы умерший мог достигнуть успокоения, переправившись через реку в жилище Аида, потому что духи отгоняли непогребенных; но Амфимедон и женихи вмешались уже в толпу умерших и беседовали с Агамемноном, когда их тела еще лежали непогребенными во дворце Одиссея. Представление о посмертном состоянии безотрадно. Настоящий человек – это тело: раз последнее лежит бездыханное, то остается только призрак, влачащий пустое и бессознательное существование в подземном мире; поэтому для него употребляются названия "бесчувственные тени", "призраки". Ахиллес предпочел быть на земле поденщиком, чем владыкою над всеми умершими. Только волшебство при посредстве крови могло возвратить на короткое время умершим сознание. Тирезий, с которым главным образом хотел посоветоваться Одиссей в подземном мире, сохранил свой дух; но это обстоятельство подчеркивается в качестве исключения. Так обстоит дело в первой Некийе; во второй – отношения уже иные. Хотя Асфодиловый луг, куда "проводник душ" Гермес гонит толпу женихов, как стаю летучих мышей, и невеселое место, но тени, которые там живут, например Агамемнон, все-таки сохранили свое сознание и воспоминание о прошлом.