Иллюстрированная история религий

Второй миф в "Делах и днях" – это миф о пяти веках, следовавших друг за другом. В золотой век люди жили под властью Кроноса без забот и трудов; их счастливая жизнь оканчивалась смертью-засыпанием; после смерти они делались демонами, которые в качестве стражей Зевса наблюдали за делами и образом жизни людей, распределяли богатства, благословляли добродетельных. Здесь впервые в греческой литературе упоминаются демоны в качестве определенного класса существ. После золотого поколения олимпийцы создали серебряное; люди жили по сто лет, как дети, счастливо, но беззаботно; потом они стали заносчиво обращаться друг с другом и перестали почитать богов, поэтому Зевс отверг их. Они также сделались блаженными жителями подземного мира и пользовались почестями, но меньшими, нежели демоны предшествовавшего поколения. Затем наступил медный век: люди были страшны и воинственны, они питались животной пищей и истребляли друг друга в битвах и в заключение бесславно отправлялись в Аид. Четвертое поколение было поколение героев и сыновей богов, которые приобрели славу под Фивами и под Троей. Они там рано пали, но Зевс поместил их на далеких островах блаженных, где течет Океан. Там поля и деревья трижды в год приносят им свои плоды, и они ведут чудную жизнь. Следовательно, и это поколение не живет более на земле; поэт принадлежит к пятому поколению: это – железный век, в котором общую участь составляют печаль и забота и боги посылают людям все новые бедствия. Впрочем, и в это тяжелое время добро и зло еще смешаны, но оно грозит все более мрачным будущим; настанет день, когда разорвутся все сдерживающие связи и два божества, "Стыд" и "Немезида-Возмездие", навсегда покинут землю. Очевидно, четвертый век не соответствует схеме, но прибавлен в качестве составной части, чуждой ей по характеру.

Битва гигантов

Эти оба мифа замечательны во многих отношениях. Они не лишены значения в смысле сравнения мифов; но в особенности бросается в глаза то поучительное применение, ради которого рассказал их поэт. Гесиод пользуется этими мифами как нравственными аллегориями и делает их носителями пессимистического мировоззрения. Много бедствий окружает человека, и в мире постоянно можно предполагать еще большее изменение к худшему. Жизнь не улыбается этому поэту, он находит в ней только усилия и труд; добродетель, которая сделалась для нас обязанностью, трудна. Конечно, нравственный мировой порядок существует, но большинство преступает его, и всюду нас видит глаз Зевса.

В других частях поэмы выражается также серьезный и суровый образ мыслей. Это род сельского календаря с предписаниями относительно обработки полей и судоходства, двух занятий сельского населения Беотии.

Крестьяне и матросы глубже всего чувствуют свою зависимость от богов, поэтому Гесиод убеждает моряка почитать Зевса и Посейдона, а крестьянина, который обрабатывает свое поле, не пренебрегать молитвой хтонийскому Зевсу и Деметре. Поэт не упускает из виду всякого рода подобных наставлений; он превращается в орган народной мудрости, приобретаемой через опыт, и особенно напирает на то, что надо остерегаться нарушений различных обрядовых установлений. Таким образом, эта поэма дает ценные сведения о народных обычаях и о народной морали. Гесиод знает и рекомендует благоприятные времена как для обработки полей, так и для судоходства. Он предостерегает от всякого рода упущений: не следует приносить жертвы богам с немытыми руками или при жертвоприношении обрезать себе ногти и т.п. Его мораль мелка и насквозь проникнута своекорыстием. Она предписывает сохранять доброе соседство, не рисковать всем своим имуществом на одном челне, ссужать с расчетом на вознаграждение, но и не быть безжалостным. Светлые пункты этой морали – уважение к труду и благоговение к божественным установлениям. Таким образом, Гесиод дает нам то, чего совершенно нет у Гомера, именно возможность бросить взгляд, хотя и поверхностный, на нравственные воззрения и обычаи народа.

Собрание богов. Барельеф на фронтоне Парфенона

Переходим теперь к "Теогонии", которая, так же как и "Дела и дни", начинается с обращения к музам, в святилище которых на Геликоне поэт был, вероятно, известен по жреческому преданию. Это произведение также не однородно. Мы рассмотрим сначала общую его систему, а потом уже обратим внимание на отдельные мифы. "Теогония" Гесиод а есть вместе с тем и космогония; его боги суть основные мировые силы, природные существа, происхождение которых есть вместе с тем и происхождение мира. В начале он ставит не древний Океан, подобно Гомеру, а четыре первобытных существа: Хаос, Гею, Тартар и Эроса.