Иллюстрированная история религий

Магомет, сын Абдаллаха, родился в Мекке в 570 году. Он был из рода Гашима, принадлежавшего к корейшитам, из незнатной и небогатой семьи. Мать его Амина, овдовевшая до рождения сына, жила в довольно печальных обстоятельствах. Впрочем, о первых годах жизни Магомета известно очень мало, хотя по обыкновению предание прилежно работало над пополнением этого пробела, и, таким образом, на эту тему сложилось немало рассказов, более или менее поэтически разукрашенных. Подобного рода произведения и теперь еще нередко читаются на Востоке в день рождения Магомета (Маулид-ан-неби), и хотя по содержанию все они в общих чертах сходны между собой, тем не менее было бы большой ошибкой с нашей стороны видеть в этом совпадении доказательство исторической достоверности. По-видимому, достоверно только то, что, несмотря на бедность семьи, мальчик воспитывался у кормилицы – бедуинки Халимы, как это было тогда в обычае у богатых купцов Мекки. Предание присоединяет к этому, что однажды архангел Гавриил вскрыл тело пророка и вынул оттуда комок запекшейся крови, ту долю зла, которая находилась в нем. Очевидно, что этот рассказ навеян дурно понятым стихом Корана: "Не мы ли вскрыли тебе грудь?" (Сура 94,1). Мать Магомета скоро умерла, и после ее смерти он, пробыв некоторое время у своего восьмидесятилетнего деда, перешел на воспитание к дяде своему Абуталибу. Последний был тоже небогатым человеком, так что нет ничего невероятного в рассказах о том, что Магомет в юности был пастухом и в качестве подчиненного работника сопровождал торговые караваны. Утверждают, что во время подобных путешествий в Сирию Магомет сталкивался с христианами и евреями и что один благочестивый аскет по имени Бахира признал его за пророка. Мы думаем, что подобного рода рассказы лучше всего оставить в стороне. Достоверно лишь то, что молодой Магомет привлек к себе внимание одной богатой и благородной купеческой вдовы по имени Хадиджа, его дальней родственницы. Она взяла его к себе в услужение и, несмотря на неодобрение отца, решилась выйти за него замуж. Предположение, что поводом к такому неравному браку между молодым 24-летним мужчиной и 40-летней вдовой служили низкие мотивы, рушится при взгляде на достойную брачную жизнь супругов. Магомет оставался верен своей жене до самой ее смерти и вспоминал о ней с благодарной любовью в продолжение всей своей жизни. Но, достигнув теперь видного общественного положения, Магомет не чувствовал себя духовно удовлетворенным и в уединении стал заниматься религиозными вопросами. Что привело его к этому, кто возбудил в нем интерес к подобного рода занятиям – этого мы не знаем. Впрочем, предание называет имена некоторых ганифов и, между прочим, Заида ибн Амра, который позднее сам принял ислам; точно так же в Коране (суры 16,105 и 25,5) говорится, что у Магомета были какие-то учителя, но кто они были, об этом ничего неизвестно, и комментаторы едва могут назвать их имена. Вообще весьма возможно, хотя и не достоверно, что Магомет имел сношение с этими лицами до своего выступления в качестве проповедника. Как бы то ни было, однажды – Магомету тогда было уже 40 лет, – когда он по своему обыкновению предавался благочестивым размышлениям в пещере на горе Хире, на него снизошло Божественное призвание и он услышал слова: "Читай" (или "Проповедуй"). Это Откровение, бывшее, вероятно, первым по времени, изложено в Коране (сура 96) в следующих словах: "Проповедуй во имя Господа твоего, создавшего человека из куска запекшейся крови; проповедуй, ибо щедр и милостив Господь твой, учащий пером, учащий человека тому, чего он прежде не знал". В сильном волнении вернулся Магомет к своей жене, и, несмотря на то что она, а также ее двоюродный брат Варака успокаивали его, причем последний, по-видимому, признал его пророческое призвание, Магомет в течение некоторого времени находился в страхе и сомнении, не подпал ли он как-нибудь влиянию злых духов – джиннов. При таком расположении духа явления сначала не повторялись, но когда он через некоторое время опять удостоился слышать небесные слова (сура 74) и Откровения стали все чаще, то он перестал сомневаться и решительно убедился в своем призвании к пророчеству.

Молитва муэдзинов

Мы обсудим здесь вкратце различные мнения о пророческом даре Магомета. Взгляд Мюира, что Магомет поддался действительному дьявольскому наваждению, не подлежит научной критике ввиду его догматической предвзятости. Также не выдерживает критики и то предположение, что Магомет был простой обманщик, – мнение, которое уже в эпоху Средних веков ясно проглядывает в рассказе о трех обманщиках, а в прошлом столетии было выведено на сцене в одной жалкой трагедии Вольтера.