Иллюзии

София, потрясающе красивая и гордая своей победой над человеком, который издевался над ней, махала толпе рукой. Вилли чувствовала себя опустошенной. Хотя публикации о делах, над которыми она работала, часто мелькали в газетах, она все еще ненавидела сенсацию, так как все эти статьи большой упор делали на щекотливые подробности личной жизни ее клиентов, нежели на основное – достижение равноправия сторон в браке.

Наконец они добрались до ожидающего их лимузина, и Вилли села рядом с Софией.

– Ну вот, все закончилось, – вздохнула София. – Но когда я думаю, что могло бы случиться...

– Не думайте об этом. Если что и случилось, так это то, что вы свободны, – ободряюще сказала Вилли, хотя были моменты, когда она со страхом думала о возможной мести Шейха. Она и до этого встречалась со мстительными мужьями, но ни один не был столь богат и могущественен, как Шейх аль-Рахман. Но, несмотря на это, она все-таки смогла одержать над ним победу. Теперь она получит гонорар, достаточный для того, чтобы бесплатно обслужить сотни клиентов... И все-таки победа оставила горький привкус из-за не совсем чистых методов, с помощью которых она была достигнута.

– Как мне отблагодарить вас? – спросила София. – Я остаюсь в Нью-Йорке, и все, что в моих силах, я готова для вас сделать...

Вилли думала о том, что многие ее клиенты точно так же предлагали ей свою помощь, но почти все они, кроме, пожалуй, Мэрион Сильверстен, забывали даже поздравить ее с Рождеством. Они замыкались в собственной жизни, и многие так же быстро забывали ее, как и ту болезненную историю, которую им пришлось пережить.

Приехав к себе в офис, Вилли прошла через вращающуюся дверь, перебирая в голове дела, которые ее ждали, но вдруг резко повернулась и вышла. Хватит, решила она, на сегодня больше никаких проблем, которые, как ей иногда казалось, только для того и существовали, чтобы разбивать ей сердце.

Она долго бесцельно бродила по улицам, пока не почувствовала, что очень устала. Зайдя в попавшийся по дороге бар, она села в углу за столик и заказала себе виски. Алкоголь подействовал на нее, как снотворное. Ее глаза почти слипались, когда она вдруг услышала свое имя. Оглянувшись вокруг, она увидела на экране телевизора личико Софии.

– Эта дама получила пятнадцать миллионов баксов, – сказал мужчина за стойкой, обращаясь к бармену. – Хотел бы я очутиться на ее месте.

– Да, – улыбнулся бармен. – Вот почему я все еще холост. С женщинами лучше не связываться. Если не будешь осмотрительным, они живо захватят тебя в свои сети и точка – сразу же отправят в химчистку.

В какой-то момент Вилли хотела встать и прочесть ему лекцию, но ее вдруг охватило безразличие. Неудивительно, подумала она, что мужчина и женщина не могут ужиться. Если они не заняты любовью, то выглядят настоящими врагами, которые даже не могут разговаривать на одном языке.

После второй порции виски она пришла к выводу, что войне между полами никогда не будет конца. Всю свою карьеру она строила на том, чтобы защитить женщин от совершенных ими ошибок. Она уменьшала их боль и страдания. Когда-то Вилли верила, что достаточно знать правду и бороться за нее, чисто и открыто, следуя букве закона. Однако, спасая от гибели Софию как личность, а возможно, и саму ее жизнь, ей пришлось преступить закон. И хотя это помогло во многом прояснить дело, ее все время мучил один вопрос – где граница дозволенного?

Вилли только собиралась уйти на ленч, как ее позвали к телефону. Вилли попросила своего секретаря ответить на звонок, но та обеспокоенно покачала головой.

– Прошу прощения, Вилли, но боюсь, что сейчас лучше ответить вам самой.

Вилли с тревогой посмотрела на нее, почувствовав неладное, и, вернувшись к столу, подняла трубку.

– Вас беспокоит Департамент полиции Палм-Спрингс, – сказал мужской голос.

У Вилли упало сердце. В глубине души она уже знала, что ей предстоит услышать.

– Прошлой ночью... ваша мать... сожалею, – и наконец ужасное, бесповоротное – "умерла".

В глазах у нее потемнело, комната, казалось, закружилась вместе с ней. Земля ушла из-под ног, и Вилли упала на стол.

Очнувшись, она обнаружила, что лежит на кожаном диване в своем офисе в окружении коллег. В первый момент она не могла понять, как она оказалась на диване и почему ее секретарь и сотрудники столпились вокруг и смотрят так сочувственно.

– Мне очень жаль, – сказала Памела Белзер, беря ее за руку. – Чем я могу помочь вам?

Вилли все вспомнила. Она снова слышала голос полицейского. Потом ее мысли снова куда-то унеслись. Она представляла свою мать в полном одиночестве, отчаявшуюся и беззащитную до такой степени, что ей не хотелось больше жить. Если бы только она могла быть там с ней...

Вилли резко поднялась, словно хотела сию минуту бежать к ней, но у нее снова закружилась голова.

– Может быть, вызвать врача? – предложила Памела.

– Нет, – сказала Вилли, усилием воли заставляя себя подняться. – Я должна идти... Я нужна маме...