Иллюзии (ЛП)

Моя мать и Рози, наконец, вышли ко мне. Я смотрела, как Рози обнимает мою мать. Та потрепала её длинные темные волосы и похлопала девушку по спине. Легко. Непринуждённо. С любовью.

Все мои внутренности скрутило в узел.

Я последовала за Рози к её машине, видавшему виды жёлтому «Вольво». Она помахала моей матери в последний раз, прежде чем сесть на водительское сиденье.

Я забралась на пассажирское и быстро пристегнулась ремнем безопасности. Меня мгновенно окутала злостная ненависть Рози. Она прилипла к коже и заскользила вниз по моему горлу. Я чувствовала её во рту, ее отголоски звенели у меня в ушах.

Права Рози висели на шнурке, привязанном к зеркалу заднего вида. Я посмотрела на фотографию неулыбчивой девушки с суровым взглядом. Ее имя, написанное жирными черными буквами, раздражало меня.

Рози Гилберт.

Мы все знали, что это не ее фамилия.

Она пришла к нам столько лет назад как Рози Аллен. Но, видимо, любви моей матери было недостаточно. Она хотела забрать что-то, что действительно принадлежало мне.

— Лесли удивительная, — проговорила Рози надломленным голосом. — Она делает лучший кофе, тебе так не кажется? Мне нравятся наши посиделки.

Резкие. Убийственные. Целью ее слов было причинить боль.

Моя мать никогда не готовила мне кофе. Она и я никогда не болтали. В наших отношениях не была места смеху или сплетням.

Рози знала это. Её это радовало.

Моя сводная сестра искоса взглянула на меня, на её губах появилась ухмылка. На её красивых полных губах.

— Я не могу ничего изменить, ты же знаешь, — сказала она задумчиво. Жестоко и торжествующе, Рози всегда готова нанести удар.

Я отвернулась к окну. И искусно скрыла лицо за занавесом волос. Многолетняя реакция на её отвращение и гнев.

— Привет, — сказала я мягко, встав около входной двери. Мама отдала Рози свободную комнату. Это была розовая комната, в которой было все, о чём может только мечтать маленькая девочка. На кровати лежали десятки мягких игрушек, стены были украшены постерами единорогов и феечек. Что-то сверкало в окне, и я заметила, что с карниза свисало несколько призм.

В её комнате было всё, что я когда-либо хотела иметь. Но моя мама сказала, что я не могу вешать что-либо на стены, иначе испортится краска. И когда я попросила у матери игрушечную собаку, которую увидела в магазине в прошлом месяце, она сказала мне, что я итак уже достаточно испорчена.

Я пыталась игнорировать ненависть, которая зародилась у меня в животе при виде точно такой же собаки на подушке Рози.

Мама любила свою новую дочь. Папы никогда не было, чтобы это могло что-то означать. Даже когда я пыталась рассказать ему, кем именно была Рози, он никогда не говорил об этом матери.

Он знал, что его слова она пропустит мимо ушей.

Потому что мама получала то, что хотела.

И сейчас это была Рози Аллен.

Рози оторвала взгляд от глянцевого журнала, который читала, не выказав никакого уважения. Без единого слова она вернулась к чтению.

Я не была уверена, что заставило меня шагнуть в её комнату. Мне никогда не разрешалось входить в комнату Рози. Это правило было установлено в первый же вечер, и мама твёрдо сказала мне, чтобы я дала своей новой сестре свободное пространство.

— Пошла на хрен из моей комнаты, — сказала Рози скучающим тоном. Я уставилась на неё. Она злословила всё время, меня постоянно повергало в шок, что с таких красивых губ слетают такие грубые слова.