Иллюзии свободы. Российские СМИ в эпоху перемен (1985-2009)

Мой предшественник в кабинете председателя Гостелерадио Александр Никифорович Аксенов с наибольшей старательностью и добросовестностью работал по этому традиционному варианту и был его последним представителем. Министерский вариант управления был наиболее приемлемым для условий партийной монополии, ибо при умелом маневрировании и контактах председателя Гостелерадио с первыми лицами в партии можно было избежать больших конфликтов. Однако время подобного варианта поведения руководителей, основанного на авторитете власти, вместе с разрушением административной системы безвозвратно ушло в прошлое. В 1989 г., когда перестройке исполнилось четыре года, министерский стиль руководства радио и телевидением представлялся явным анахронизмом, как, впрочем, и само Гостелерадио СССР.

Другой возможный вариант поведения и стиля деятельности руководителя Гостелерадио (назовем его условно вариантом оперативного кавалерийского реформаторства) состоял в том, чтобы попытаться унять проявление телевизионного инакомыслия, опираясь на авторитет президента СССР под лозунгом: «Я пришел с чрезвычайными полномочиями выполнить волю верховной власти». По этому варианту, не ожидая поддержки редакций и не заботясь о сторонниках, предполагалось сразу же начать кампанию ломки всего того, что вызывало раздражение и неприятие президента СССР и его ближайшего окружения. Приоритет при этом принадлежал преимущественно волевым административным методам, не допускающим излишней полемики. Этот метод и стиль поведения для определенных лиц, привыкших повелевать и слышать только себя, казался наиболее эффективным. Действительно, освобождение или перемещение многих думающих иначе, чем председатель Гостелерадио, из числа ведущих программ, редакторов, режиссеров, закрытие наиболее беспокойных передач производит впечатление не только на правящую элиту, которой всегда импонирует решительность и смелость реформатора, но и на творческие коллективы, где жива привычка к повиновению. Однако на деле, если проявить здравый подход и посмотреть внимательно, подобный псевдореформаторский стиль не только сомнителен по своим методам, но и бесплоден по своим конечным результатам, негативному воздействию на общественное мнение, ибо неизбежно усиливает противостояние и сопротивление всех, кто не приемлет бездумного послушания, и тем самым становится аргументом в руках тех, кто вообще отрицает какое-либо разумное управление всесильным телевидением.

Когда оцениваешь свои прошлые деяния и поступки, то оказывается невозможным избежать в своих суждениях тех, кто пришел тебе на смену. При этом неизбежно возникает опасность нарушить этические нормы отношений. Размышляя над этим, прихожу к выводу, что порядочность состоит не только в том, чтобы не переступить правила приличия и не обидеть, но и в том, чтобы не скрыть, а защитить истину, в которой ты убежден.

Я сознаю субъективность своих суждений, допускаю, что они в чем-то могут быть уязвимы, но при этом не могу избежать в своих заметках оценки деятельности того, кто сменил меня в Гостелерадио. Тем более деятельность Л.П. Кравченко получила особенно большой общественный резонанс. Не хочу его обидеть, ибо не имею для этого каких-либо личных оснований, но объективно должен признать, что Леонид Петрович в своих председательских деяниях во многом придерживался второго варианта поведения. Будучи человеком профессионально квалифицированным, по своим личным качествам и характеру он был расположен к тому, чтобы быть безупречным исполнителем чужой воли. К тому же, оказавшись в фаворе у Горбачева, он пребывал во власти иллюзий всесилия президента СССР и безупречности его деяний. Разумеется, я учитываю при этом, что многое в его поступках было предопределено свыше, ибо так же, как и я, он был не только заложником жестокого времени, но одновременно и жертвой Горбачева, пославшего его на амбразуры телевидения с невыполнимой миссией, обреченной на поражение.

Как всякий послушный исполнитель, уже в своих первых решениях он оказался в жестких тисках между молотом – президентом СССР и наковальней – коллективом Гостелерадио. Потерпев поражение, Кравченко, как и многие другие, искал обоснование своего послушания в известной философии маленького винтика большой партийно-государственной машины.

Чтобы опередить возможные читательские сомнения, признаюсь, что я выглядел бы слишком самонадеянным, если бы в начале, в своих первых шагах, уже во всей полноте представлял себе все варианты поведения председателя Гостелерадио СССР и их последствия. Эти размышления характеризуют позицию автора и являются обобщающим выводом, из прошедших событий, который я делаю, чтобы еще раз оценить свои шаги.