Иллюзия 2

Стержень биоэнергетического пути эволюции – перфекционизм. Все или ничего. Ты не можешь быть средним. Ты либо равный среди лучших, либо отсеялся и не существуешь. Ты можешь стать лучшим из лучших или одним из таковых, если добился этого кропотливым трудом, безостановочно осуществляемым в течение десятков лет жизни. Но ты не можешь быть средним по определению. У биоэнергетической расы не бывает особей со средними показателями. Там каждый суть совершенство, и борьба идет не за то, чтобы стать лучшим. Если ты не лучший – ты отсеешься, так что быть лучшим – это аксиома. Там борьба идет за то, чтобы стать эталоном. И когда кто-то задает новый уровень эталонности – это успех всей расы. Ибо это и есть эволюция в действии, когда потомки оказываются лучше предков, и раса еще на один шаг становится ближе к звездам. Древняя Кровь – это вечный путь в Высь, бесконечное совершенствование совершенства. Истинная Древняя Кровь не приемлет средних значений. Она их попросту не знает.

Ибо когда везде понемногу – в итоге ничего и нигде. Для тех, кто ничего и нигде, существует техногенный путь развития. Ибо техника уравнивает их шансы, как пистолет уравнивает в безмозглой драке сильных с тщедушными, а автомобиль уравнивает скорость длинноногих с коротышками. Не нужно десятилетий изнурительной работы по самосовершенствованию – техника сделает все за тебя прямо сейчас, достаточно лишь немного напрячься, чтобы освоить управление. Путь, который на этой планете выбрали Обычные. Но им простительно, ведь основное их большинство – это гибриды, а гибрид и есть среднее между двумя исходными. Можно придумать любую красивую сказку о том, как это здорово – быть гибридом, который вобрал в себя самое лучшее от обеих исходных форм, и все такое прочее. Но эволюцию, оттачивавшую совершенство этих самых исходных форм миллионами лет, обмануть невозможно. Смесь швабры с чемоданом всегда будет мыть пол хуже настоящей швабры и всегда будет менее удобной и полезной в путешествиях, чем настоящий чемодан. Даже если внешний дизайн швабро-чемодана будет выполнен лучшими дизайнерами-наркоманами… кхм… то есть самыми одаренными и креативными творческими личностями.

Рожденный ползать – летать не может. Но он в состоянии забраться повыше и спрыгнуть оттуда. Если влезть достаточно высоко, то некоторое время вполне может казаться, что он действительно летит. Рожденному ползать – простительно, на то он и ползун. Но рожденный летать должен покорить высь либо не существовать. Эволюция или отсев. Все или ничего. Победа или смерть.

Оля аккуратно развернулась в кромешной тьме, безошибочно беря направление на выход из лабиринта, и поплыла вперед, неловко гребя травмированными конечностями. Сил на тепловой баланс не осталось, и окоченевшее тело с трудом выполняет команды мозга, но это даже хорошо. Притупившаяся нервная система глушит боль в изломанных пальцах и резь в располосованном кровоточащими порезами теле. Запас воздуха в легких иссяк, но еще немного кислорода осталось в мышцах, и она будет бороться до последнего. Пока Разум не угас, она не опустит рук. Больше – нет.

– Оля! – тусклый лик матери сформировался неподалеку, заманивая ее в тупиковую пещеру лабиринта. – Спаси!!!

Равнодушный взгляд Контактера не поменял точки приложения даже под закрытыми веками. Оля медленно плыла к выходу, преодолевая непроницаемый обычному взгляду лабиринт по кратчайшему расстоянию. Тусклые лики матери начали появляться чаще, голос стал громче, мольбы – призывнее, но покрытый кровоточащими порезами точеный женский силуэт не изменил курс. Жжение в разрывающихся от удушья легких стало нестерпимым, но сила Разума оказалась сильнее силы животных инстинктов. Оля плыла, погрузившись в удушливый кровавый туман, и сознание упрямо держало в себе одну-единственную мысль: не сдаваться. Больше никогда не сдаваться.

Последние остатки кислорода в организме закончились, и Оля почувствовала, что конечности больше не двигаются, и тело безвольно висит посреди узкой пещеры, сплетенной из острых, как бритва, кораллов. Глаза открылись сами собой, и затухающее зрение увидело расплывчатое пятно солнечного света, сияющее где-то сверху. До выхода полтора метра, нужно лишь всплыть, но мозг уже утратил контроль над телом. Жаль. Но зато она боролась до последнего. Зато теперь ей известно, кто она. За такое стоило умереть. Оля собрала в кулак остатки затухающего сознания и оттолкнулась от основания пещеры. Но обессилевшие руки лишь вяло чиркнули по кораллам разодранными пальцами, непослушное тело неуклюже поплыло вверх и уперлось в потолок, не дотянув до выхода каких-то сантиметров. Солнечный свет медленно угас в открытых глазах, и удушливая кислота в легких взорвалась, швыряя Олю обратно во мрак.

* * *