Иллюзия бессмертия

— Чего увязался за мной? Возвращайся к Урсуле да передай — мне соглядатаи не нужны. Сама из лесу выберусь.

Баловник бросил в лицо девушки хвойным духом, спутал темные кудри и, юркнув вниз, шаловливо задрал подол туники.

— Ах так, — топнув ногой, Вайолет поймала ладошкой силу ветра, а другой потянулась к стихии земли. — Будешь знать, как дразниться, — мстительно связала узлом потоки она.

Упал ветер к ногам волшебницы, заскулил собакой покорной. Придавила его Мать-Земля силищей своей неизмеримой, скользким полозом по траве пустила.

Только не в характере Вайолет было долго сердиться на ветерок. Проучила — да и ладно, пусть знает, что не одна Урсула с ним сладить может.

— Поднимайся уж, — сменив гнев на милость, вздохнула Вайолет, отпуская озорника. — Ты бы, вон, с листьями поиграл, что ли? Зачем злишь меня?

Ветер, обижено дунув девушке в ухо, тут же нырнул в кусты и, сорвав с веток паутинку, понес ее к верхушке ясеня вместе с перепуганным пауком.

— Ох, и накажу тебя однажды, — покачала головой Вайолет. — Привяжу тебя к небесной руне да заставлю до полича* вокруг самой высокой сосны крутиться. Узнаешь тогда, как мелочь бессловесную стращать.

Выбросив паучка, ветер взмыл в небесную синь, разгоняя одинокие тучки, которым его баловство уж точно никакого вреда не приносило.

Вайолет поймала в ладошку поджавшее лапки насекомое, забирая себе его страх.

— Беги, дурачок, — опустила его в высокую траву она.

— Плети дальше свои сети.

Девушка уж было собралась идти дальше, как вдруг взгляд упал на странное растение. Может, в другой раз и не глянула бы вовсе, мимо прошла, потому как тонкий черный стебель от земли и не отличить было.

За столько лет не видала Вайолет в лесу ничего подобного. Травы собирать Урсула ее тоже учила. Била по земле посохом, трясла головой своей седой, да, кряхтя, приговаривала:

— От любой хвори лекарство под ногами растет, знай только какое от чего да пользуйся. А невежды все колдовство в моих зельях видят. Ан нет никакого колдовства — Древо Мира всякую травку светлой силой своей живительной питает, только знания о том не каждому дарует.

Всегда удивлялась Вайолет, считая дар колдуньи нечистым и темным, за что покровители Небесных Чертогов ведьм благословением таким одаривают? Только и тут Урсула озадачила девушку — оказывается, никогда не пила старуха силу лесную, жалела комаху сирую, деревце засохшее, жизнь превыше всего ценила. Было ведьмам волею небесных заступников подвластно видеть то, что не дано другим. И были они теми, с кем говорили Боги Вышние на одном языке: хранительницами священных знаний — ведающими матерями, целительницам и знахарками.

Вайолет присела в траву, разглядывая странную находку: тонкий черный стебелек был покрыт мелкими ворсинками-иголочками. И, наверное бы, девушка посчитала растение засохшим, если бы не заметила на стебле темной коробочки и шевеления закрученных вокруг нее усиков.

Решив, что диковинный цветок следует показать Урсуле, Вайолет протянула руку, чтобы сорвать его, но в этот момент коробочка резко распахнулась, и девушка, громко ойкнув, мгновенно отпрянула назад. Из чашечки на нее смотрел глаз. Конечно, утверждать с абсолютной уверенностью, что это был глаз, Вайолет не могла, да только ничего другого на ум не приходило, глядя на большой зрачок, плавающий в серой, похожей на студень субстанции.

Попятившись назад, девушка остановилась у края тропы, петляющей над неглубоким оврагом, собираясь призвать руну земли, чтобы почувствовать — идет ли поток силы от загадочного растения, и тут увидела ЕГО.

Мужчина шел по другой стороне оврага, то появляясь, то исчезая за кустами и деревьями. Пыльные сапоги; темные, облегающие длинные ноги брюки; дорожная куртка — все выдавало в незнакомце дальнего путника. Он не был похож на охотников из Вайтфолла, и рохром уж точно этот мужчина не был, а самым странным Вайолет показалось само направление, откуда шел странник. В той стороне были Мареновы хребты — бескрайние снега и ледяные пропасти, суровый край, где обитали только звери дикие да горные орлы. Поговаривали, что по ту сторону ледяных отрогов находится край магии и колдовства, но правдивых подтверждений этим слухам ни у кого в Ривердоле не было, поскольку никому на памяти Вайолет не удавалось пересечь неприступные горы.

Девушка осторожно спряталась за дерево, чтобы остаться для мужчины незаметной, но при этом иметь возможность издалека следить за его перемещением, еще толком не понимая, зачем она это делает.

В груди потревоженной птицей забилось сердце. Так странно Вайолет еще никогда себя не ощущала. Скользким холодком по спине, колючей дрожью в ногах, гулко стучащим по вискам пульсом вещало пробудившееся предчувствие, что должно случиться что-то. Что-то важное или плохое… а может, это воображение играло с ней злую шутку?

Краем глаза Вайолет вдруг уловила неясное движение на тропе за спиной незнакомца и недоуменно моргнула, внимательно разглядывая странные темные пятна.