Иллюзия любви. Ледяное сердце

— Да как тебе сказать… — Леонид многозначительно пожевал губами. — Иногда — ничего, недели две тому назад даже заводила разговор, чтобы вроде как замуж за меня пойти. А иногда — вся надуется, как мышь, напыжится, того и гляди, скалкой по хребту приложит. Я думаю, была б её воля, вышвырнула бы она меня из своей квартиры как миленького.

— А ты что, правда, что ли, надумал на ней жениться? — понизил голос Семён и с опаской покосился в сторону большой комнаты. — На фиг она тебе сдалась? Щи готовит, носки стирает — и ладно.

— Понимаешь, какое дело… — Тополь сощурился и улыбнулся одной стороной рта. — Квартирка, в которой я сейчас живу, неприватизированная. Если поставить штамп в паспорт, пожить вместе, к примеру, годок-полтора, а потом приватизировать всё это добро, то как ни верти, а совместно нажитое имущество получается. А если старенький жигулик продать, а новенький купить, только опять же вовремя, так какая разница, на чьё имя он будет зарегистрирован?

— Ох ты!.. — Семён коротко выдохнул и, выражая своё одобрение сообразительностью отца, чуть слышно цокнул языком. — У тебя, пап, не голова, а Дом Советов. И как же ты думаешь всё это провернуть?

— Как?.. — Неожиданно Тополь осёкся на полуслове и замолк. Застыв, он какое-то время напряжённо прислушивался к звукам, доносившимся из комнаты. — Давай об этом поговорим как-нибудь в другой раз.

— В другой так в другой, — понимающе кивнул Семён. — Ладно, пап, уже совсем поздно, мать там небось икру мечет. Я, пожалуй, пойду. — Протянув руку, он пододвинул деньги к себе, аккуратно сложил их в стопочку и собрался убрать её в карман, как вдруг услышал: — Не стоит так торопиться.

Мягкий голос Леонида заставил Семёна поднять глаза. Рука с деньгами застыла в воздухе.

— Ты о чём?

— Разве порядочные люди так поступают? — Леонид растянул губы тонкой резиночкой и укоризненно посмотрел в глаза сына.

— Прости, я не понял… — Семён удивленно уставился на отца.

— Что ж тут непонятного? Ты оказался в трудной ситуации, я помог тебе советом, и не только советом… — Он сделал многозначительную паузу.

— Что ты этим хочешь сказать? — Стопка денег в руках Семёна дрогнула.

— Я хочу сказать, мой дорогой, что жадность — не лучшее человеческое качество. Даже Бог, который, как известно, на ветер слов не бросал, говорил, что люди должны делиться.

— Делиться? — Семён улыбнулся одними губами. — Пап, а это ничего, что я твой сын?

— А при чём здесь это? — совершенно спокойно поинтересовался Леонид.

— Ну как же… — Семён опустил руку с деньгами, но в карман убрать их не посмел. — А как же отцовские чувства и всё такое?

— Давай не будем путать божий дар с яичницей. Ты сегодня заработал денег, и заработал очень даже неплохо, но без меня ты этого сделать бы не сумел, а значит, часть того, что ты заработал, по праву принадлежит мне. Разве не так?

— Так-то оно так… — Семён посмотрел на согнутые пополам купюры и нервно дёрнул щекой.

— Тогда в чём дело?

— Ты же знаешь, как мне нужны деньги.

— Покажи мне хоть одного человека, кому бы они не требовались, — усмехнулся Леонид. — Мальчик мой, деньги не нужны только дуракам и святым, а в нашей семье ни тех ни других сроду не было.

— Но ты же знаешь, что произойдёт, если через неделю я не соберу всей суммы. — Семён подкупающе улыбнулся. — Между прочим, Станислав тоже участвовал в этой авантюре, но в отличие от тебя вошёл в моё положение и не стал требовать своей доли.

— Это личное дело Станислава, — пожал плечами Тополь.

— Ты меня под корень рубишь, — помрачнел Семён. — И сколько же ты хочешь?

— Половину.

— Сколько?! — От внезапно нахлынувшей слабости тело Семёна стало необыкновенно тяжёлым и непослушным, и, чтобы не упасть, он вынужден был прижаться к стене. — Пап, скажи, что ты пошутил.

— Какие могут быть шутки, когда дело касается денег?

— Ну ты и жила! — С трудом оторвавшись от стены, он отсчитал половину суммы и, всё ещё не до конца веря в происходящее, протянул деньги отцу. — Правду мать говорила, что ты за копейку кого угодно удавишь.

— Надька всегда трезво смотрела на вещи, этого у неё не отнять.

Тополь взял деньги из рук сына, тщательно, безо всякой торопливости пересчитал и, аккуратно перегнув пополам, убрал в карман.

— А ты и в голодный год не пропадёшь, — неожиданно бросил Семён, и по его голосу сложно было понять, презирает он отца за его прижимистость или восхищается его мёртвой хваткой.

— Яблоко от яблоньки недалеко падает, — усмехнулся Леонид. — Не удивлюсь, если через годок-другой ты переплюнешь папу по всем статьям.

— Очень надеюсь, что так оно и случится, но гораздо раньше.

Семён мило улыбнулся, посмотрел отцу прямо в глаза, и Тополь-старший абсолютно точно понял, что ученик уже превзошёл своего учителя и что из сына он больше не сможет выудить ни единой копейки.

* * *