Иллюзия невозможного

Заказ билетов на дирижабль и номеров в отеле Стафор опять возложил на мои хрупкие плечи, мотивировав это тем, что в прошлый раз ему все понравилось. А ведь мы специально наняли в контору еще одного секретаря, чтобы она занималась такими вот мелочами. Благо, что по проторенной дорожке идти всегда легче, поэтому в этот раз я все сделала быстро и отправлялась в командировку в отличном расположении духа.

Как обычно, накануне открытия выставки был назначен бал, где все участники и важные гости могли пообщаться и познакомиться. Для покупки соответствующего случаю платья Стафор выдал мне премию, объяснив ее представительскими расходами.

– Тильда, ты будешь представлять одну из крупнейших мануфактур нашей страны и должна выглядеть соответственно, – назидательно произнес он, когда я попробовала отказаться.

– Чтобы выглядеть соответственно нашей мануфактуре, на этом платье должны быть манжеты из шестеренок, лиф с гидроприводом и корсет со встроенной подсветкой, датчиком давления и автошнуровкой. Боюсь, за оставшиеся дни ни один портной такое не пошьет.

– Значит, не забудь заказать его к следующему году, – усмехнулся шеф. – А пока ограничимся модным фасоном.

За такими пикировками время до бала пролетело незаметно. В этом году он проходил в большом танцевальном зале столицы, который располагался в современном особняке и был окружен небольшим садом. Благодаря интересным архитектурным решениям здание казалось воздушным и просматривалось насквозь. Многочисленные анфилады выходили в разные части сада. Гости могли плавно перетекать туда и обратно: переходы были так изящно обставлены, что никто не замечал, когда заканчивалась одна часть особняка и начиналась другая.

Стоило мне переступить порог, как изнутри стал грызть червячок сомнения: справлюсь ли я, смогу ли с честью выполнить поставленную задачу? Но, взглянув на уверенного в себе Тери, поняла – справлюсь! Мы не спеша обходили зал за залом, приветствовали знакомых, Терье перекидывался парой слов с деловыми партнерами. Когда в одной из галерей мелькнуло лицо знаменитой оперной дивы, я внутренне возрадовалась, что она не проигнорировала лучшее мероприятие сезона, и побыстрее отвела Стафора в противоположную сторону, чтобы не встречаться с ней раньше времени.

В этом году открытие выставки планировали с размахом, поэтому в большом танцевальном зале были сооружены сцена и небольшой подиум. Оркестр играл спокойную легкую музыку, создающую приятную атмосферу. Но когда большие механические часы пробили десять раз, я поняла, что пора найти распорядителя и удалиться за сцену. Предупредив Тери, что мне нужно идти, я попросила его внимательно следить за всем происходящим.

– Не волнуешься? – шепотом спросила я у самого дорого мне человека.

– Выход на сцену – это всегда волнение, но предвкушения все же больше, – ответила блистательная Огненная дива.

Да-да, сейчас она была не матерью, не женой, а великолепной Огненной дивой, покорившей когда-то всю страну. Она поправила свою идеальную прическу, смахнула невидимую пылинку с невероятного ультрамаринового платья и, дождавшись слов распорядителя, шагнула на сцену.

По залу поплыл волшебный голос. Сначала а капелла, разнося переливчатую трель во все анфилады. Заметив, что гости постепенно начали стекаться к подиуму, я вышла из-за кулисы, но так, чтобы мое присутствие пока не бросалось в глаза. Со следующим куплетом я запустила в воздух иллюзию нотного стана, который полетел по волнам музыки, подхватывая чарующие интонации. Нотки скакали, отстукивая свою мелодию, а, отзвучав, вспархивали, как бабочки, и начинали летать по залу. Постепенно к голосу и иллюзии присоединился оркестр. С каждым новым инструментом я добавляла очередную деталь: механические цветы, вырастающие в неожиданных местах, роботизированных человечков, танцующих птиц. Сила музыки нарастала, а вместе с ней и голос певицы. Ее бельканто^[3] завораживало.

Я окинула зал пристальным взглядом. Гости заполнили его почти целиком, каждый уголок, каждую нишу. Словно загипнотизированные, они следили за моими иллюзиями, то охая, то умиляясь, а иногда пытаясь поймать. И только один человек смотрел исключительно перед собой – Сирена Бендрот. Она внимательно следила за Марлен Таллас и постепенно приближалась к сцене, отодвигая в сторону тех, кто стоял на пути. С каждым шагом ее взгляд наполнялся злобой, а рука крепче сжимала бокал с игристым вином. Когда мама стала выводить последний куплет, между двумя певицами оставалось только несколько шагов. Я потихоньку рассеивала иллюзии, чтобы они не отвлекали внимание и не испортили кульминацию. Когда Огненная дива взяла самую верхнюю ноту своего диапазона, гости задержали дыхание. И вот в момент каденции^[4] бокал в руках Сирены разлетелся вдребезги. Всё стихло.

Стоило Марлен поклониться, как зал взорвался аплодисментами, не стихающими до тех пор, пока под потолок не взметнулся разъяренный визг.