Иллюзия поражения

В клинике их не пустили в палату к Сенсеичу, и ребята просидели несколько часов в зоне ожидания. Глаза Машки выглядели покрасневшими, но при друзьях она не плакала, лишь иногда судорожно вздыхала.

– С ним все будет хорошо, он очень сильный, – заверил ее Алекс, и сам искренне веря в свои слова. Иначе и быть не могло.

Только спустя три часа к ним вышла Надежда Сергеевна и рассказала почти то же самое, что они уже слышали от ученика «Серебряного Дракона»: пуля потеряла основную часть импульса и даже не пробила голову насквозь, застряв в лобной кости. Тем не менее мозг пострадал, и в данный момент Виктор находился в коме. Более точной информации она дать не могла, поскольку мозг, в принципе, и состояние комы, в частности, до сих пор оставались не полностью изучены. Да, повреждения есть, но насколько быстро Виктор восстановится, и сможет ли восстановиться вообще, даже врачи «Небесной Сферы» сейчас предсказать не могли.

– Мы будем следить за динамикой его состояния, и, как только появятся новости, я сразу вам позвоню, – заверила их главврач. – Наша клиника достаточно хорошо защищена, но специально для Виктора мы выделили дополнительную охрану.

Только около семи утра ребята в компании охранника вернулись в тренировочный центр. Елена еще не возвратилась, но Ивана это ничуть не беспокоило.

– Идите спать, мелочь, – по-доброму напутствовал он их. – Елена разрулит ситуацию и завтра все расскажет.

Но на следующий день она так и не появилась. Ребята на полном автомате провели тренировку, продолжая мысленно находиться где-то во вчерашней ночи и практически не разговаривая друг с другом. Каждый витал где-то в своих мыслях. Днем, когда явился на свою тренировку Смирнов, Тема и Алекс сидели на татами, вяло делая вид, будто занимаются растяжкой, Даня повторял комплексы вин чун, а Машка занималась медитацией, хотя, может, тоже только делала вид.

– Вы чего такие смурные, словно кто-то умер? – спросил толстяк, увидев лица Темы и Алекса.

– Тьфу на тебя! – раздраженно ответил Алекс. – Глупостей не говори. Просто ночь выдалась напряженной, настроение ни к черту.

Толстяк смущенно потупился.

– Извините. Я могу, в принципе, сам позаниматься…

– Все нормально, – успокоил его Алекс, рывком поднявшись на ноги. – Давай-ка сегодня сделаем упор на работу с лапами.

Работа на лапах была лучшим способом поставить удар начинающему спортсмену и развить координацию, тренируя уклонения и ощущение дистанции. А для толстяка, пока еще на подсознательном уровне шарахающегося от обычных ударов, лапы не выглядели столь угрожающими и позволяли лучше сконцентрироваться на тренировке. Когда пришло время пить отвар, Алекс уступил место Теме и устроился на матах немного отдохнуть. Все-таки сказывались бессонная ночь, нервы и витавшее в зале ощущение неопределенности. Машка все так же сидела и медитировала где-то на полосе препятствий, а Даня в другом конце зала ожесточенно отрабатывал удары вин-чун на деревянной макиваре, разбивая в кровь костяшки пальцев. Каждый справлялся с переживаниями по-своему.

Смирнов уже давно начал украдкой бросать заинтересованные взгляды на Даню – двигался баскетболист действительно эффектно и удары наносил с полной отдачей. Пожалуй, Алекс еще никогда не видел, чтобы добродушный парень настолько выкладывался на тренировке.

Немного помявшись, толстяк все же спросил, указав на высокого парня:

– А мы будем учить что-то такое?

– Зачем тебе это? – насмешливо спросил Тема.

– Ну, это же круче, чем обычные удары, типа бокса и прочего.

Тема схватился за голову.

– Не говори глупостей, тебе хотя бы базовые удары успеть освоить за лето!

– Я думал, чем больше знаешь ударов, тем лучше… – неуверенно сказал Игорь. – Это же все может пригодиться.

– Если бы все было так просто, – хмыкнул Алекс. – Вариативность, все дело в ней. Когда ты дерешься, все движения происходят на уровне рефлексов, и каждый раз твой мозг выбирает из «базы» заученных приемов тот, что, по его мнению, подойдет именно сейчас. А прежде чем движение заучится настолько, чтобы стать рефлексом, должно пройти время. Много времени.

Тема встал напротив Смирнова.

– Сделай простой удар рукой мне в лицо.

Толстяк послушно нанес удар, и паркурист начал показывать:

– У боксера есть, по сути, четыре варианта: уклониться в одну сторону, сбить руку, разорвать дистанцию или совместить уклонение с контрударом. Видя начало движения, мозг выбирает по каким-то критериям один из способов отреагировать на удар, но на это требуется время. Пусть доли секунды, но в рамках боя это очень много. И чем больше вариативность, тем дольше время принятия решения и тем больше шансов ошибиться с одним из критериев и совершить неверное движение.

– А что за критерии? – озадачился Смирнов.