#Иллюзия счастья и любви

– Не может она сейчас… Герой-любовник застукал свою новую с тренером, к Лизке вернулся, вроде жениться грозился… Она теперь бдит, глаз с него не спускает, да и детей на нянек не оставит, мать-наседка! А так неплохо бы было, правда, неспокойная она, устаю от неё быстро… Мне хорошо одной, не волнуйся ты так, словно на всю жизнь улетаю!

В самолёте стало легче, она убегала от всех проблем и решений, а главное – от Семёна.

Заказала бокал вина.

– Покурить бы еще, и я в раю!

Семён не находил себе места. Как в воду канула! Ждал звонка, на всех срывался, хотелось позвонить, сказать ей что-нибудь обидное, еле сдерживался… Надо в Питер сорваться: и Сашку увидит, и по детям соскучился!

– Валя, приеду на выходные, ждём с Сашей, предки будут, шашлыки, картишки…

– Здорово! Конечно, приеду!.. Я же бобыль теперь, Сашка на Маврикий укатила погреться… Я бы и сам с радостью, так ты разве отпустишь, кровосос!

«Ведь виделись совсем недавно, ничего не сказала, что на острова собирается! Бежит от себя, от меня… Глупая!» – Семёну захотелось взять её за плечи и трясти, пока не придёт в себя, жаль не рядом!

Маргарита бегала по дому счастливая, раздавая поручения прислуге. Семён едет! Она знала, что он любит на завтрак и на обед, она знала о нём всё!.. Накануне приехал Сёмкин отец с супругой. Дом оживал в ожидании хозяина.

– А как вы поженились, Генрих Давыдович?..

– Ой, Маргоша, давно это было! Мы же с Софочкой вместе учились – хоть и пятая графа. Она усердная была, поступила в университет, а мне отец помог… Влюблён был сильно, вопреки воли родителей женился.

Софа, хоть и еврейка, расположения в его семье не нашла, воспитывалась бабушкой – жили они бедно, в коммунальной квартире, в маленькой комнатке и с кухней на десять столов.

Генрих переехал к Софе. Свадьбу сыграли скромную. На платье денег не было, а фату справили – кусок тюля, да бабушка из атласной ленты розы сделала. Столько выстрадал Генрих, стоя в очереди в ванную, но твёрдо знал – всё сделает для Софочки, жить достойно будет!

– Господи, как же без платья белого, свадебного… У каждой женщины должно быть в жизни это волшебное платье, и у меня будет, – Марго была в этом уверена, с детства о нём мечтала!

Семён любил Питер, но жить в нём уже не мог, не хватало бешеного московского ритма, да и все деньги России стекались в Москву. Петербург гордо сносил вечный дефицит бюджета, старинные здания разрушались, дороги уродовали машины и обувь.

Городская квартира пустовала – Марго с детьми жила в загородном доме, – и он прямиком мчался по Приморскому шоссе в сосновый рай. Из Москвы было трудно выбраться – встреча за встречей, но Семён всё отложил, невыносимо хотел видеть Сашку, а она уехала! Что-то менять неудобно, старики ждут и мальчишки соскучились.

Марго заставила весь дом фотографиями Семёна, надеялась, что так дети будут жить, ощущая присутствие отца, станут ближе, психолог посоветовал. Сёма называл психолога шарлатаном и аферистом, Маргоша слушала, не перечила, но все советы врача выполняла. Одна знакомая рекомендовала к бабке пойти, Семёна приворожить – на это Марго пойти не могла. Желание было, но, хоть не сильно верующая, Бога боялась. «Ничего, нашляется, поймёт и терпение оценит!»

Семён пробыл выходные и укатил в Первопрестольную – отдохнувший и разочарованный. Сашу не увидел, ещё, как назло, Валька всю дорогу о своей предстоящей поездке в Америку рассказывал, как помешался! «Неужели ревную?» – удивлялся себе.

Он знал есть три решения у этой головоломки.

Первое – забыть Сашку, второе – просто стать любовниками. Ни одно, ни другое было невозможно. Забыть не мог, на лёгкие отношения Саша бы не пошла – не такая, да и он делить её не мог, хоть и с законным мужем. А над третьим решением он мучительно думал. Препятствием была Валькина преданность в дружбе и Сашкина порядочность. Не сможет она за чашкой чая сказать: «Ухожу к другому, прости, забудь», – и не просто к другому, а к лучшему другу!

Александра обретала покой. Океан шёл на пользу, она практически перестала разговаривать сама с собой, подолгу плавала, читала книжки, записалась на уроки рисования к местному художнику. Он научил наносить особые яркие краски на белоснежный холст, на котором появлялись причудливые обитатели океана. Восторженно хвалил, работа у него, видно, такая – хвалить, но процесс Сашку увлёк.

Она практически не выходила в люди, заказывала еду на виллу, валялась на золотом песке, любовалась пунцовыми закатами. Уже прошла целая неделя, ей показалось – вечность. Она просила не задёргивать шторы – легче просыпаться под первыми лучами солнца.

Саша вышла к берегу с чашкой кофе и сигаретой – обычный утренний ритуал. Потом скинула халат и погрузилась в бирюзовую гладь. Кругом ни души, лишь редкие люди брели вдоль берега на завтрак. Она медленно плыла всё дальше и дальше и вдруг заметила человека, он был далеко, но Сашка недовольно поменяла направление – уже целую неделю в это раннее время океан принадлежал только ей.

Это был мужчина.