#Иллюзия счастья и любви

А через час позвонили и сообщили: он в реанимации, состояние критическое, приезжайте…

Крошечке не хватало моря и тишины, пришлось заново привыкать к ритму большого города. Лука старался наполнить её жизнь событиями. Они часто летали или по его делам, или просто поваляться на песчаных пляжах.

– Тебе надо чем-то занять себя, каким-то делом… Почему бы не пойти работать в моё архитектурное бюро, например в отдел по работе с клиентами? Будешь рассказывать, как нелегко проводить встречи с арабскими шейхами… Ты всех очаруешь! – смеялся Лука. – Соглашайся, у тебя получится.

Он не ошибся. На встречах она была убедительна и в то же время непосредственна, порой до смешного.

Была назначена важная встреча с компанией из Абу-Даби. Она всё подготовила, осталось немного времени. Зашла на питерские новости: ураган, повалило гектары леса, нарушено энергоснабжение, многочисленные аварии на дорогах.

Она не верила своим глазам.

Несколько раз прочитала и наконец поняла… Это о нём!.. Это он в критическом состоянии, на грани жизни и смерти.

Встреча была очень важной, и Лука не раз говорил об этом. Встать и уйти – значит подвести его. Но остаться – невыносимо.

– Лука, мне надо срочно уехать…

– Прямо сейчас?! Куда? Что случилось?

– Мне надо уехать…

– Хорошо. Когда ты вернёшься?

– Не знаю…

– Тебе нужна моя помощь?

– Нет, я справлюсь.

– Я буду ждать тебя, когда бы ты ни вернулась. Закажу тебе билет?

– Да… в Петербург. В один конец.

Весь полёт она думала, где искать его, как он, дождётся ли её? Она летела в своих мыслях быстрее самолёта. Ей казалось, что сейчас всё зависит только от неё. Невольно в памяти всплывали картинки их жизни, его лицо, его руки, его улыбка…

– Он справится, он сильный, – твердила Крошечка.

В аэропорту её ждала машина.

– Добро пожаловать в Питер! Вам повезло, отличная погода. Куда поедем?

– Пока не знаю, в центр…

Она обзвонила всех, кого могла. Его нашли, и нашли выход на главного врача.

Она тихо зашла в кабинет.

– Здравствуйте, вам звонили…

Она сразу поняла, она сумеет убедить его. Он был преклонного возраста, но глаза всё ещё были полны жизни. «Наверно, был сердцеедом когда-то», – подумала Крошечка.

– Вы должны взять меня на работу.

– У вас есть медицинское образование? – главный врач с интересом разглядывал её.

«Какая женщина!» – промелькнуло у него в голове.

– Нет, – спокойно ответила Крошечка.

Он посмотрел удивлённо.

– Я расскажу вам свою историю, и вы всё поймёте.

Он слушал её, не в силах оторвать взгляда. Подумал: «Надо будет зайти к этому пациенту, что такого она нашла в нём?!»

– Я могу оформить вас волонтёром. Вы понимаете, что придётся не только быть с ним, но ещё и выносить горшки за другими?! А когда люди болеют, у них, бывает, портится характер… Вы знаете, что он женат?

– Нет, не знала… Теперь знаю.

– Её зовут Татьяна. Она совершенно убита горем. Постоянно рядом с ним, уходит только на ночь.

– Значит, я буду дежурить по ночам, каждую ночь.

– А спать-то вы когда будете, дорогая?

– Днём, – спокойно ответила она.

– Ладно, идите оформляйтесь. Я подпишу бумаги. Только постарайтесь быть незаметной… Если вам это удастся, конечно.

Он не смог ей отказать. В ней было что-то, что не позволяло сказать «нет». Но он не мог понять, что именно. Это было выше его понимания, хотя он всегда считал, что академик в этом вопросе… Он знал женщин, понимал и любил!

Крошечка спала днём, а поздним вечером бежала в клинику.

Она совсем не испугалась, когда увидела его впервые, всего в трубках, подключённого к каким-то аппаратам, израненного… Она выгнала из своей души жалость и сомнения. Она рассказывала ему обо всём – о своём детстве, о том, как хотелось скорее выйти замуж и вырваться из родительского дома. Ей казалось, они предъявляют ей слишком высокие требования. А они просто так любили и хотели во всём гордиться своим единственным ребёнком… Она поведала ему все свои самые сокровенные тайны. Ей хотелось узнать, как он встретил Татьяну и как полюбил.

Казалось, он всё слышит, просто не может подать знак. И она могла подолгу смотреть на его лицо, руки в ожидании чуда.

Татьяна приходила рано утром, и, не ведая, сменяла Крошечку. Только раз они столкнулись в дверях и встретились взглядами. Крошечка смутилась, но виду не подала. Что-то неприятно кольнуло в груди.

Лука звонил Крошечке раз в день, узнавал, как её дела, рассказывал о себе, но никогда не спрашивал, когда вернётся, прощаясь, говорил: «Люблю тебя!»

Настало время выводить его из комы. Выйдет – значит будет жить, говорили врачи.

В ту ночь Крошечка читала ему какие-то смешные рассказы, то и дело поглядывая на него. Он открыл глаза, в его взгляде не было ни удивления, ни испуга, ни вопроса. Просто смотрел на неё.

Она вскочила и нажала кнопку вызова дежурной медсестры, потом вышла из палаты, спустилась по лестнице, расстёгивая на ходу халат.

Она не понимала, что ей делать, плакать или смеяться.

Через два часа уже сидела в самолёте.

– Лука, я возвращаюсь!

Он медленно шёл на поправку. Перед глазами всё время стояла она. Крошечка! Это была она!

– Она что-то всё время говорила… Но что?!