Иллюзия убийства

Достав Йоркширский свод законов и листок бумаги с написанными на нем цифрами, я по очереди выставляю их на свет и смотрю, что напечатано.

Первые цифры приводят меня к слову «чрезвычайная». Мурашки бегут у меня по спине, когда я нахожу второе — «опасность».

Стараясь твердо держаться на ногах, когда в очередной раз качнуло пароход, по написанным цифрам я нахожу третье слово — «для».

От волнения у меня трясутся колени, и я чуть не падаю.

Когда я рассматриваю четвертую комбинацию цифр, то слышу голоса, и дверь открывается. В ужасе я застываю на месте.

— Ну вот он. Ты, должно быть, забыл ключ здесь, когда последний раз приносил какой-то багаж.

Это эконом по хозяйственной части выговаривает своему заместителю.

— Но, сэр, я готов поклясться…

В этот момент судно накреняется, и я от неожиданности вскрикиваю.

— Кто здесь?! — рычит эконом.

Их обоих кидает влево по багажному отделению, когда судно снова резко накреняется. Стопка коробок, служащих мне опорой, сдвигается с места, и я глубже забиваюсь в секцию, чтобы не упасть.

Судно на короткое время замирает в нижней точке крена, а потом переваливается на другой борт.

Я отчаянно хватаюсь за багаж, а все, что есть вокруг меня, начинает сползать с полок — удерживающей сетки нет, я ее отцепила.

Ухватиться мне не за что, опора уплывает из-под ног, и я за лавиной вещей лечу вниз, дико визжа.

31

— Имея за плечами тридцатилетний опыт морской службы от кочегара и палубного матроса до капитана, могу сказать, что вопреки расхожим представлениям моряков женщина на судне не к несчастью.

Капитан откидывается назад в кресле и смотрит в потолок, словно ожидая послания с небес.

Я сижу на стуле недвижно, глядя прямо перед собой и зажав ладони между коленями, и жду, что сейчас ударит молния.

Он наклоняется вперед и пытается поймать мой взгляд, но я отвожу глаза в сторону.

— Нет, уважаемая, несмотря на утверждения моих помощников, что за этим предрассудком что-то есть, я не могу согласиться с ними. Вы не несчастье, вы сущая Медуза, хуже, чем казни, которые Бог наслал на египтян.

Эконом и первый помощник, стоящие за мной, сотрясаются от душащих приступов смеха.

Я просто съеживаюсь. Знаю, мое лицо пылает огнем, я страшно злюсь и ничего не могу с собой поделать — злюсь не на капитана и его помощников, а на себя. Я поставила себя в совершенно глупое положение. Опять.

— Ну-с, господа, что вы думаете? Что нам сделать с этой молодой женщиной, которая вопиющим образом не подчиняется судовым правилам?

— Килевать ее, — говорит первый помощник капитана.

Капитан наклоняется вперед, напуская на себя показную серьезность:

— Вы знаете, что такое «килевать»? От одного борта до другого под водой протягивают веревку и к ее концу привязывают злодея. Потом его бросают в море и вытаскивают на борт — только с другой стороны. Таким образом, он проходит под килем, и его плоть сдирается морскими уточками, [26]которые облепляют днище судна.

Если они не перестанут играть в шарады, я закричу. Я знаю, ко мне не будут применяться карательные меры, за исключением одной, наводящей на меня страх, — унижения.

Ну и вид, наверное, был у меня, когда я летела со стеллажа на гору багажа.

Я подавлена из-за того, что выставила себя в дурацком свете. Я больше не выйду на палубу, где меня увидят люди, не пойду в ресторан, буду есть в своей каюте. Или утоплюсь.

— Килевание — слишком грубое наказание для женщины с нежной кожей, капитан, — говорит эконом. — Я предлагаю заковать ее в кандалы и бросить…

Я вскакиваю со стула и вылетаю из комнаты, а вдогонку мне несется смех обоих помощников капитана.

Фредерик стоит в коридоре перед дверью. Я проскакиваю мимо него и бегу прочь со всех ног.

— Нелли! Постойте!

Я мотаю головой, не оборачиваясь, и несусь к трапу на мою палубу. Слава Богу, уже поздно и в коридоре никого нет. Я брошусь за борт, если кто-нибудь увидит, что я бегу поджав, как собака, хвост.

Без стука я влетаю в темную каюту Сары вместе с потоком света из коридора.

Крышка ее гроба открыта, Сара сидит в нем и в испуге смотрит на меня. Ее лицо намазано кольдкремом, на руках перчатки, волосы еще в каком-то креме и убраны в чепец.

— Что с тобой?

— Они побили меня! — вою я.

— Кто?

— Уортон, Фредерик, Британская империя!

— Ну это уже конкретно.

Я плачу оттого, что оскорбила память мистера Кливленда и причинила вред Нелли Блай.

— Нелли…

— Нет, я не Нелли. Мое настоящее имя — Элизабет Кокран. Нелли Блай — это мой журналистский псевдоним. Я ничто, я заводская девчонка, которая думала, что знает все.

32

Лорд Уортон ходит взад-вперед, поглядывая на груду вещей, сваленных в конце прохода в отделении для багажа пассажиров.

Он поворачивается и спрашивает у капитана:

— Ну так где они?

Капитан и его первый помощник смотрят на заместителя эконома, который съеживается под их взглядами.

— Книги были здесь. Они выпали из коробки, что открыла мисс Блай перед своим падением. Когда все свалилось с полок, содержимое вывалилось из коробки. Я видел их здесь. — Заместитель эконома показывает на пол. — Три книги и какие-то бумаги.